Пушкин Марины Цветаевой

посвящается Пушкину и Цветаевой
Мало, кто так любил Пушкина, как Цветаева. Он был её кудрявой музой, вечным любовником, которому она никогда не изменяла, писала стихи к юбилею и кроме. Чудесные стихи, неугомонные, резвящиеся, как шалун – ребёнок, искрящиеся нежностью и хлёсткие, как бич. Цветаевские, узнаваемые, узнаваемые с первого слова,  неповторимые стихи насмерть влюблённой женщины.  Девственницы – распутницы,  хранящей непорочность для Пушкина. Есть ли в этом противоречие? Нисколько. Девственность теряет плоть, дух  -никогда. Она любила душой, вечной и бесконечно щедрой на любовь к поэту и поэзии.
«Последний – посмертный – бессмертный
Подарок России  - Петра.»  Цветаева
Чаровница и блудница
Не желала жить монашкой,
Пост блюсти, питаясь кашкой;
Ей хотелось  быть царицей –
Пылкой,  с сердцем нараспашку,
Чтоб любовью грели очи,
Проводивших с нею ночи.
Верность ей казалась тяжкой,
Сумасбродная в мечтаньях
Ярких, как салют из пушки,
Верила - однажды Пушкин
Ей исполнит все желанья.
К ней явившись на свиданье,
Веселясь, кудрявый гений,
Всю  науку наслаждений
Преподаст без назиданий,
Потому стихи писала,
В прозе длинные посланья,
Его, жаждая вниманья,
День и ночь о том мечтала
Как, подобно  Дон Жуану,
В бок коня, вонзая,  шпоры,
Мчится к ней через просторы -
Так она ему желанна.
Скажет, бросившись на шею:
«Я с тобой куда угодно,
Для тебя всегда свободна,
Увези меня  скорее».
***
«Последний – посмертный – бессмертный
Подарок России  - Петра.»  Цветаева
Дар Петра России.
Пётр,  в стране, творя, уборку,
Строить  флот, собрал народ,
Вору мог  устроить  порку,
И врагу  дать укорот.
Буйны – головы летели,
Кат трудился день и ночь,
Те, кто верил в его цели -
Те брались в делах  помочь.
С ним и в горе, и в печали,
Лишних слов не говоря,
Города на шпагу брали
Тем,  даря, стране моря.
Утверждали: Русь святая,
За неё готовы в гроб,
На земле одна такая
И перстом крестили лоб.
Только всё у нас непросто
От травы - до летних рос,
На Руси длиннее вёрсты,
И загадочней вопрос.
Не на все найдёшь ответы,
Здесь и горе от ума,
И запреты на запреты,
И сума есть, и тюрьма.
Ложку дёгтя в  бочке мёда,
За беду не признаём,
С детства знаем  – дуй на воду,
Обжигаясь молоком.
А кликуши и калеки
Не теряли  время зря;
Когда флот поплыл по рекам
Ополчились на царя.
Голосили - всё пропало!
Хорошо жилось нам встарь,

***
Вишни наряжены в светлые кудри.
За лепестком, лепесток
Гуще и гуще, как белую пудру,
Срывает с ветвей ветерок.
Девичьи очи и дивные плечи,
Сладкая лживая речь,
Знаю, что лжива, но я не перечу
Хочется сказку сберечь.
Верить, что сбудутся, страстные клятвы,
Огненных, пламенных уст;
Сердцу тревожно, волненье приятно,
От неизведанных  чувств.
Цветаева и Пушкин
Чаровница и блудница
Не желала жить монашкой,
Пост блюсти, питаясь кашкой;
Ей хотелось  быть царицей –
Пылкой с сердцем нараспашку,
Чтоб любовью грели очи,
Проводивших с нею ночи.
Верность ей казалась тяжкой,
Сумасбродная в мечтаньях
Ярких, как салют из пушки,
Верила - однажды Пушкин
Ей исполнит все желанья.
К ней явившись на свиданье.
Веселясь, кудрявый гений,
За науку наслаждений
Препдаст без назиданий,
Потому стихи писала,
В прозе длинные посланья,
Его, жаждая вниманья,
День и ночь о том мечтала
Как, подобно  Дон Жуану,
В бок коня, вонзает шпоры,
к ней спешит через просторы,
Так она ему желанна.
скажет, бросившись на шею –
Я с тобой куда угодно,
Для тебя всегда свободна,
Увези меня  скорее.
***