резкость реальности

Воздух, наполненный композицией мая, приносил в сознание трепетные мысли. По оживленному проспекту носились машины. Внизу сталинского дома из уютной кофейни, со звучными колокольчиками на двери, доносились ароматы свежесваренного кофе и выпечки. За огромной аркой простирался двор с цветущими яблонями. Черепаховый кот лежал под деревом, наслаждаясь прохладой вечера. Часы на столбе показали восемь, сгущались тучи и дождь внезапно настиг этот безмятежный день. В дверях сталинского дома появилась женская фигура. Зонт раскрыл свои крылья как черный ворон и исчез под покровом сильного дождя.

Спустя двенадцать минут капли с зонта стекали на холодный кафель районной больницы. Алла сидела в ординаторской. Белый халат, заколка, еле удерживающая густые волосы, тонкие браслеты на руках и выразительный, вдумчивый, проницательный и одновременно спокойный взгляд серых глаз, изучающих истории болезни вновь прибывших.
Послышались шаги. В дверь вошел заведующий отделением - доктор Арахисов. Это был седовласый мужчина, с вечно удивленным выражением во взгляде, бодрый не по годам, с мягким бархатным голосом.

- Алла Антоновна,- вежливо и мягко начал Арахисов, –вот и снова я наблюдаю ваши красивые, бессонные глаза…
- А мои глаза снова наблюдают эту нескончаемую вереницу фамилий, дневников наблюдения, эпикризов… - ответила Алла, улыбнувшись спокойной и теплой улыбкой.

Арахисов поставил чайник и достал две чашки для кофе. Открывая дверцу шкафа, он повернутся к Алле и произнес с задумчивым видом:
- Совсем забыл сказать, вас там уже минут пятнадцать Дымский со скорой дожидается, на первом этаже.
Алла отложила бумаги, встрепенулась и отправилась прямо по коридору до лестницы, минуя закрытые кабинеты администрации и бухгалтерии, инфекционные боксы. В голове не было мыслей, кроме одной: «он ждет».
В холле стоял он, высокий, даже длинный, с темными волосами, с курткой нараспашку, широкой улыбкой, простым и веселым выражением лица и глаз.
Алла приблизилась к нему.  Он, увидев ее, немного замялся, а потом произнес:
- Алла Антоновна, я попрощаться зашел, увольняюсь, как всегда все быстро происходит, знаете, уезжаю.
Он протянул к ней свои красивые руки, приобнял за плечи.
- Спасибо вам за вашу доброту, - продолжил Дымский.
- Слава,- низким, подавленным голосом, произнесла Алла, - куда же вы один?
- А я теперь не один, Алла Антоновна, - задумчиво добавил Дымский.
- Я рада, очень, мне было очень с вами, приятно поддерживать общение и в целом, вы .. замечательный
- Вы тоже, Алла… Антоновна, ну, я пойду! Вы тут давайте, сил и терпения, про себя не забывайте, ладно?
Он подмигнул ей, улыбнулся и исчез в дверях.

Алла стояла. К ней подошла медсестра, еще кто-то окликнул у лестницы. Здравствуйте, здравствуйте, привет Аллa, добрый вечер.

«Дымский, словно дым в моей голове, словно смог, разъедающий, растворяющий все. И нет для меня прежнего смысла в этой больнице. Как же я за все это время не диагностировала у себя самой эту подлую, незаметно внедряющуюся в сознание болезнь.» - думала Алла, пытаясь вновь очутиться здесь и сейчас.

Наступило утро. В золотой час лучи солнца пробивались в окна старого коридора больницы, с пыльными цветами в горшках и громким эхом. Алла уже шла по зеленой территории и улыбалась солнцу. Пепельно-русые волосы развевались на ветру. Подошла к дому, пахло ароматом яблони и сирени. Лукреций или просто черепаховый кот сидел на окне. Алла поднялась по широкой лестнице сталинского дома, повернула ключ в замке и вдохнула аромат своей родной квартиры. Разулась, прошла на кухню, достала синюю чашку и вынесла ее в мусоропровод. Открыла окно, взяла на руки кота и погрузилась в исцеляющий сон.