Оп 2-74

Вот появилась, закипела энергия у одноглазого пирата – а время от дел вроде свободное - и сразу он слышит в себе голос: «ну-ка, бросьте в меня свои семена-намеки, я мигом из них прекрасный бизнес  выращу... Но мусор, просьба, не кидать». (Мусор не кидать, но и из сорняков тоже ничего хорошего не выросло, поэтому грабеж чужих бизнесов продолжился... Но они сами виноваты, раз не учитывал пиратов их первоначальный бизнес-план... У одноглазого многие культурные растения тоже были сразу же затоптаны, ещё до акта размножения...)


Серое, казалось, будет бесконечным, но оно быстро кончилось, зато золотое и красное длилось долго, очень долго... Все пираты загорели, стали как каленые орехи,  смех звенел и в темноте, когда снимали одежды, чтобы с бл.ядями кинуться в постель, а из карманов звучно сыпались монеты. Все смотрели друг на друга знойными, блестящими глазами, все ходили в легких платьях и легких рубашках, развевавшихся при всяком ветре, часто раздевались и купались; или пили холодную и чистую-чистую воду, заглядывая в тень бумажных стаканчиков. Все время кто-то куда-то исчезал, голос издали со смехом говорил, что они уехали на красный закат или что они на голубой речке. Когда одноглазый приходил домой, то не узнавал обстановки, и это его не огорчало, он и не собирался знакомиться, и быстро проходил в свою комнату, и выключал свет, после чего спал лихорадочно, наспех. Утра он проводил с девкой с золотистыми волосами, которая была очень тиха и никогда не смотрела на него, но все время стремительно уходила куда-то вдаль, увлекая его за собой, днем всегда было шумное-шумное пиратское общество, а вечером ему навстречу шла по****ушка-брюнетка с большими глазами, она приникала к нему и смотрела в самую душу... Когда это было, где был он так счастлив…

Ветер подул, и белый парус с облегчением вздохнул полной грудью. Но ветер довольно быстро куда-то смылся и парус поник, повис, всю силу свою потерял. «Да и кому нужна моя красота – просто, как лошадь, пиратов вожу. Людей, которые сами не способны меня вдохновить ни на что». Но одноглазый надеется, что хотя бы он ему нравится... Ведь он-то на парус своего корабля всегда как на чудо смотрел. Он - его божество и оправдание образа жизни; ведь если бы они были очень плохие пираты, то он бы не ныл, а просто от них улетел. Или увез не туда. Отхлестал по щекам. Закутал в белые саваны...


Что-то скучно, грустно пирату. Всё время каких-то цветных ярких шариков вокруг  единственному глазу его не хватает... Неужели для всей этой серой скучищи он сохранился?..  Или, может, съесть что-нибудь особое, очень приятное? Недавно награбили всякие явства. Хотя холодильников нет и много продуктов протухло... Или музыку включить, свет сразу двух свечек зажечь… Никаких шариков, нет ничего особого, тысячу раз не встречавшегося… Пустое серое море, непогода, даже дождь моросит... Пятикопеечные шарики детства вспоминать продолжает пират... (Как пират музыку "включит"? - позовет двух негров из трюма...)