Огромная страна Очерк

СЕРГЕЙ  НОСОВ
ОГРОМНАЯ СТРАНА
ОЧЕРК

    Так случилось в моей жизни, что я с юности своей несколько раз был в Польше. И впервые - еще в студенческие годы.
      Тогда я с группой моих однокурсников с исторического факультета Ленинградского Университета побывал  во многих польских городах.
        Это была так называемая студенческая поездка «по обмену» - до этого и польские студенты из разных городов побывали у нас в Ленинграде. Посещали и Москву.
          А потом и мы отправились в Польшу. Переезжали из города в город - с востока на запад Польши, с юга - на север этой страны. Жили конечно в студенческих общежитиях. Осматривали всюду местные достопримечательности, веселились, выпивали и танцевали. Мы же были очень молоды.
             И я тогда почти сразу заметил - на внутри польских железных дорогах для внутреннего сообщения  нет спальных вагонов. Просто нет их как таковых!  Одни сидячие места.
              И ведь эта оправданно. Хотя Польша - отнюдь не маленькая по европейским меркам страна. Но ехать на поезде в Польше дольше чем несколько часов просто некуда. От восточных границ Польши до находящегося на ее крайнем западе Вроцлава гораздо ближе чем от Москвы до Санкт-Петербурга.
               Наши гигантские российские просторы и наши невиданные расстояния между отдельными отдаленными городами и регионами - нечто немыслимое и для поляков, и  для европейцев в целом, очень смутно представляемое ими в реальности.
                Российские просторы действительно бескрайние. И в них все тонет - природа, люди, селения и города, культура и организация общества.
                Есть места в России и ныне где никакой организации общества нет и до сих пор. И не где-нибудь на крайнем Севере, а в самом центре России – в той же Тверской области к  примеру.
                Там на десятки и сотни километров заброшенные деревни, заросшие кустарником дороги где проехать можно разве только на тракторе.
И такова в значительной своей части не только Тверская, но и Новгородская и Псковская области.
                Я хорошо знаю это поскольку бывал в тех краях - и в самой их глуши причем - в многочисленных археологических разведках (для описи сохранившихся памятников культуры и истории) и в полноценных археологических экспедициях.
                Россия - как   безбрежная полупустыня в значительной своей части.    
                Сами мы конечно привыкли к нашей стране и ее облику. И нам трудно представить как она смотрится со стороны, какой видят ее  иностранцы.
                И может быть самое удивительное в том, что на российских просторах человек очень часто действительно пропадал - как будто его, одинокого путника, замела в февральскую глухую ночь пурга или утонул он в бескрайних гиблых и топких болотах хмурой промозглой осенью.
                Вспомним декабристов, сосланных в Сибирь Николаем 1. Со временем когда они оказались в Сибири уже на поселении, когда обжились  и когда условия их ссылки были постепенно смягчены - декабристы согласно многочисленным историческим свидетельствам принимали участие в культурной жизни этого далекого края.
               Но ведь никто из них ничего по настоящему значительного в русской культуре и литературе так и не создал в Сибири. Даже такой безусловно талантливый поэт как Кюхельбекер.
                И Достоевский ничего не написал не только на каторге (что было понятно - каторга конечно непригодна для творчества), но и в последующие годы жизни «на поселении» в отдаленных краях России.
                Только когда Достоевский вернулся в Петербург - возродился его удивительный художественный дар.
                Тогда в Петербурге был осмыслен и опыт каторги - в «Записках из Мертвого Дома», тогда же появились и новые гениальные творения Достоевского, начиная с романа «Преступление и наказание» и заканчивая «Бесами» и «Братьями Карамазовыми.»
                А если бы Достоевскому не суждено было возвратиться в Петербург, если бы он так и остался в оренбургских степях на «вечном поселении»?  Достоевский тогда вероятнее всего уже и не проявил себя в русской литературе вообще. И мы бы помнили Достоевского ныне только по его ранним произведениям.
                Ведь подобное случилось например с Чернышевским, хотя его дарование конечно несравнимо с великим талантом Достоевского.     Чернышевскому в Петербург вернуться было не суждено. После своего ареста и заключения в Петропавловскую крепость Чернышевский прожил всю оставшуюся жизнь в далекой провинции - и так ничего за все эти годы и не написал.
                Вся жизнь Чернышевского проходила в долгие годы его ссылки совершенно впустую. Хотя ведь он по рождению не был петербуржцем - он глубокий провинциал по происхождению. И для него провинция была привычной все таки, известной и понятной ему средой жизни.
                Но тем не менее - угас Чернышевский вне Петербурга. Совершенно угас. И угас навсегда.
                А ведь стойкости ему было в первые годы после ареста не занимать. Именно во время заключения в Петропавловской крепости написал Чернышевским его знаменитый некогда утопический революционный роман «Что делать.»
                Несмотря на то что условия содержания заключенных в Петропавловской крепости были изнурительны и ужасны.
                Но вокруг Чернышевского тогда был «весь Петербург». За стенами крепости - революционно настроенное народничество, вольнолюбивое студенчество, сочувствующее им «просвещенное общество».
                Это незримое присутствие рядом соратников и сочувствующих давало Чернышевскому гигантские силы творить и жить, отстаивать свои идеалы и проповедовать свои убеждения. Вопреки всем тяготам тюремной жизни.
                А в российской провинциальной глухомани Чернышевский быстро  потерялся - как усталый путник в бесконечном гиблом бездорожье.
                Потерялся и утонул. Погиб духовно. А затем в конце концов и умер физически.
                Жизнь Чернышевского, как бы ни относиться к его убеждениям и верованиям, была загублена тогдашними российскими  полицейскими властями и в итоге просто не удалась.
                Безмерные пространства страны и ее великие просторы - не всегда счастье. Они бывают и губительны. В особенности - губительны духовно.
                Человек теряется в степи. И так же человек теряется в глухом бесконечном лесу. На фоне суровой и дикой природы - бесконечно мал человек. Или его нет вообще. Он как-то сам собой вырождается и исчезает в таких условиях.
                И увы - это тоже российская реальность  о которой надо говорить и которую нельзя замалчивать. 
                Я помню в одной из археологических разведок (в поисках древних наскальных рисунков) на севере Кольского полуострова, к нам, путешествовавшим по северной глухомани на специально оборудованной экспедиционной машине ГАЗ - 69, привязался какой-то полубезумный местный житель - типичный «мужичок с ноготок»  из старой сказки - который требовал от нас какой-то мифический «пропуск» и видимо мечтал получить «отступные» на новую выпивку.
                У нас был официально оформленный в советских учреждениях пропуск в закрытые приграничные зоны Кольского полуострова. И мы могли его предъявить любому официальному лицу - местному начальству, пограничникам, проверяющим разного уровня и пр.
                На самой машине нашей сияла крупными голубыми буквами надпись - «Экспедиция Академии Наук СССР».
                Кто к нам мог придраться и зачем?
                Но безумию и вымогательству законы не писаны конечно - и жалкий мужичонка с выпученными глазами к нам  упрямо привязался.
                А обстановка была прямо таки сюрреалистическая вокруг.
                Это была уже тундра Кольского полуострова. Деревьев вокруг до горизонта нет никаких - ровное пространство, заросшее низкой травой (был июнь). И посредине этого безбрежного пространства стоит старая бревенчатая изба с огромной надписью красными буквами над обветшавшим крыльцом - СЕЛЬСКИЙ КЛУБ.
                Какой клуб? Кто в нем веселился и веселится? Поет и танцует?
                Или это было сто лет назад… А надпись почему-то так и осталась… Но при царе-батюшке «Сельских клубов» не было. Были трактиры и харчевни… 
                Загадочно.
                Никаких изб или жилищ живых людей, причем, вокруг не видно - куда ни кинь взгляд.
                И тут появляется (как из самой земли вырастает) в черном пиджачке неказистый мужичок-вымогатель и начинает нагло и настойчиво требовать денег потому что мы мол «нарушили закон». Какой закон? Закон джунглей? Или законы Египетского фараона Аминхотепа 111?
                Мужичок в потрепанном пиджачишке естественно и сам этого не знает. Но денег все равно требует - берет «на пушку».
                И вот представьте себе - такова наша глухая провинция и по сегодняшний день.
                Причем, на самом-то деле - что у нас в России не провинция? Петербург? Да вероятно. Но ведь и Москва  уже провинция в реальной действительности. В ней всегда толкутся толпы приезжих. И в ней проще встретить чукчу и таджика на улице, чем настоящего москвича.
                В советское время к большим московским вокзалам подгоняли автобусы с раннего утра - чтобы приезжий мог пересесть с очень рано прибывшего в Москву поезда на такой вот автобус, на котором его будут катать по Москве пока не откроются офисы и магазины, куда и нырнет этот приезжий со своими прошениями к большим начальникам, со своей жаждой хоть что-то купить в столице. 
                Эх Россия, Россия… всегда ты была нищей. Нищей и останешься видимо еще на очень и очень долгие времена.
                Причем, может у меня какая-то аберрация сознания. Но мне бы хватило России в Санкт-Петербурге. В Великом Новгороде, в славном Пскове, в живописнейшем Петразаводске на каменных и песчаных берегах Онежского озера…
                Это близкий мне край духовно. Зачем мне еще что-то от меня бесконечно далекое, то чего я не видел и не увижу никогда?
                Да я плавал на теплоходе по Волге от Петербурга до Астрахани. Причем дважды. И во второй раз - с заходом в Москву.
                Ну и что? Все волжские города перепутались у меня в голове. Мне кажется их названия можно безболезненно перетасовать - Астрахань назвать Ярославлем, а Кострому назвать Самарой. И ничего от  этого не изменится.
                Может быть даже будет интереснее и веселее жить.
                А так - скучно же. Причем, если не убьют на войне,  то неизбежно же заметет насмерть на каких-нибудь жутких вьюжных российских просторах.
                В Канаде говорят то же самое. Краснокожие индейцы, холода, пустынные озера… и редкие островки цивилизации с фермерами или охотниками в обогреваемых электричеством домах.
                Может быть. Но мне от этого - совсем не легче.
                Я не хочу погибнуть безвестным путником на российских просторах, которые проглатывают людей как крокодил проглатывает добычу.
                И у меня есть для этого некоторые возможности - я родился и живу свою жизнь в Петербурге. Это славный город.  Это славный город. Волшебный город.
                Это единственный действительно  замечательный город в нашей России.
                И в моей принадлежности Петербургу - залог того что я как творческий человек, как поэт, да и просто как человек живой души все таки выживу в этом суровом окружающем нас мире.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии
 В настоящее время является автором более 1000 журнальных публикаций в России и за границей.
Печатался в  журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), «НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ», в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ), Альманах «ЦАРИЦИН» Выпуск 2 (Волгоград 2022)  и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 27-ми тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
ИМЕЮ СВОЙ АВТОРСКИЙ КАНАЛ НА ДЗЕНЕ, ГДЕ ВЕДУ ЛИРИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК, ПОМЕЩАЮ СВОИ СТАТЬИ, СТИХИ И ИНЫЕ СВОИ ВЕЩИ
АДРЕС МОЕГО КАНАЛА НА ДЗЕНЕ -





.