Стивен Крейн A soldier, young in years...

Солдат, юный годами, юный мечтами, 
Жизнью наполнен, как из седобородых никто,
Сердце своё и надежды свои положил перед долгом
И вышагнул твёрдо в бурю войны.
Дули там злые кровавые ветры борьбы,
Вихрями встретив юность его, бив по мечтам,
Пив его чистое хладнокровие возмужанья,
Покуда в нагрянувший срок

Не осталось в нём жизни попросту как в седобородых.
А за это -

Страна цветком ему воздала,
Вещью пустяшной,- цветком,
Да, но всё ж не настоль пустяком,

Ибо цветок сей возрос в сердце страны,
Влажный, нежный бутон
Из слёз её, сына любившей,
Даже когда помрачения бранного раж
Лик его делал гримасой взъерошенного мальчишки,
А и взлелеяла она таковой,
И напоследок на грудь ему возложила.
Малость - цветок этот?
Нет,- он стался цветением долга,
Вдыхающим копоть клубов
И корнями вцепившимся в кровью пропитанный дёрн,
А всё же всходящим столь чистым, настолько благоуханным -
Рожденье его - это солнечный луч в месте, тоскою кромешном.




***************************************************
A soldier, young in years, young in ambitions by Stephen Crane

A soldier, young in years, young in ambitions 
Alive as no grey-beard is alive               
Laid his heart and his hopes before duty   
And went staunchly into the tempest of war.   
There did the bitter red winds of battle      
Swirl 'gainst his youth, beat upon his ambitions,
Drink his cool clear blood of manhood   
Until at coming forth time               

He was alive merely as the greybeard is alive.   
And for this-               

The nation rendered to him a flower               
A little thing-a flower               
Aye, but yet not so little            

For this flower grew in the nation's heart    
A wet, soft blossom               
From tears of her who loved her son               
Even when the black battle rages    
Made his face the face of furious urchin,
And this she cherished               
And finally laid it upon the breast of him.      
A little thing-this flower?               
No-it was the flower of duty               
That inhales black smoke-clouds               
And fastens it's roots in bloody sod               
And yet comes forth so fair, so fragrant-         
It's birth is sunlight in grimest, darkest place.