Война - Часть 37 22. 05. 22г

Появилась информация, что территория Азовстали полностью освобождена! Сегодня сдались 531 человек. Общее число пленных составило 2439. Возможно где-то, кто-то ещё прячется, но это единицы, не играющие роли.
В этот день стоит также вспомнить всех тех, кто не дожил до полного разгрома противника под Мариуполь. Тех, кто погиб, проламывая укрепрайоны на подступах к Мариуполю, кто пал в боях за частный сектор, высотки, промзоны и центр города прокладывая путь к победе. Ну и само собой, спасибо тем, кто довел штурм Мариуполя и "Азовстали" до логичного победного завершения. Не все было идеально во время штурма, но они победили несмотря ни на что. Когда говорят, что наши поколения не способны рождать героев, просто посмотрите на тех простых мужиков, которые взяли Мариуполь.
Сегодня с утра пропалывали с женой свой огород возле дома за дорогой. Часть огорода за трубами теплотрассы, мы отдали в бесплатную аренду нашей хорошей знакомой Нине, с которой мы были друзья по несчастью и 5 лет назад оперировали онкологию в Харькове в больнице, находясь в соседних палатах. Нина, миловидная женщина лет 50, как я, уже поправилась и выглядела свежо и бодро. Рядом с ней трудились незнакомые нам мужчина и женщина, примерно такого же возраста. «Что Нина, - пошутила жена, - батраков себе наняла? – Да нет, - ответила Нина, - это мой брат с женой сбежали к нам из Моспаново и теперь будут жить у нас до лучших времён.»
Моспаново – это село с населением 800 человек, в нашем Чугуевском районе, расположенное юго-восточнее нашего посёлка на 40 км. Село основано в 1838 году и было названо МОС ПАНОВО, поскольку первоначально крепостные имели русского  владельца (Московский пан). В середине 19 века в Моспаново были православная церковь и 16 ветряных мельниц. В 1991 году в селе Моспаново, после развала Союза, работали колхоз «Украина», аптека, больница, детский сад, клуб, торг, школа.
При советской власти там были птицефабрика и кирпичный завод, которые были «успешно» уничтожены новой властью. Остались молочная ферма, мельница и маслобойня. На них и трудилось местное население. Часть из них подались в фермеры, в том числе и Коля, брат Нины.
«Да вы подходите, познакомитесь, - сказала Нина, - Коля вам кое-что интересное расскажет». Мы подошли. У Коли было усталое, можно сказать, измученное лицо, а у его жены испуганный и заплаканный вид. Познакомились и Коля вкратце рассказал, почему они сбежали из села:
«Вы знаете, ребята я с семьёй, впрочем как и почти все жители Украины, был настроен весьма патриотично в начале войны и считал Россию агрессором, а наши ВСУ – освободителями. Наше село было занято россиянами в середине марта. Вели себя вежливо, местное население, т.е. нас не трогали и не оскорбляли. Короче, ничего плохого сказать о них не могу. Нам это было удивительно. Ведь наслушавшись нашего Т.В. и наших пропагандистов, мы ожидали всё что угодно, вплоть до изнасилования и убийств. Через неделю, россияне отступили и покинули наше село. Когда в наше село, после отступления ВС РФ, пришли наши «освободители», начался такой кошмар, что никто из нас и представить не мог. Как оказалось, для них мы все, жители Харьковской обл., кто говорит по русски – сепаратисты, которых надо наказывать за их убеждения. «Ну шо, ****ь, - говорили они, - розповідайте за скільки Батьківщину продали, доки москалі тут були?»
Кто они такие, какой полк или батальон ВСУ, мы не поняли, а они нам конечно, не говорили, чтобы не «светится». Судя по зарплате, которую они назвали, это не рядовые бойцы ВСУ, которые получают по 40 тыс.гр. в месяц, а контрактники. Как  они сказали, нам платят хорошую зарплату по 100 тыс., чтобы мы перевоспитывали неблагонадёжное население. Т.е. таких как мы.
– Вот гады, - встряла Нина, - Мне пенсию по инвалидности уже три месяца не платят, говорят, денег нет, а им по сто тыщ платить, находят!
- К тому же в Моспаново, - продолжал Коля, - стоит памятник советским воинам освободителям, с «Книгой памяти», а это, как вы понимаете, уже «прямая улика» на сепаратизм.
Как оказалось, «перевоспитанием» называлось обыкновенное мародёрство. Бойцы нагло и без спросу заходили во все дома и забирали всё, что имеет хоть какую-то ценность. Лично у нас, - продолжал Коля, - они забрали всю мото технику для фермерства и всю бытовую технику из дома. Что потяжелее отправляли грузовиками, а вещи помельче, не заморачиваясь, посылками «Новой почтой». Что-то доказывать и спорить было бесполезно. Мельницу и ферму тоже разорили. Голодные и надоенные коровы, бродили по селу и жалобно мычали. Сердце разрывалось, глядя на них. Но надо было о себе думать, как выживать, тут уж было не до коров. Наш председатель сельсовета попытался образумить бойцов и заступился за жителей села, но разъяренные вояки, в ответ на это привязали его к стулу с гранатой на растяжке – пошевелишься, взлетишь. Ты, - сказали они, - тут главный сепаратист, вот и получай. Кто-то из жителей села дозвонился до СБУ и приехавшие сотрудники освободили председателя и уехали обратно, оставив всё как есть. Такое отношение, по рассказам знакомых, было и в соседних с Моспаново сёлах, откуда насильно вывезли всех жителей в неизвестном направлении, заставив бросить дома и имущество. Вот так мы и оказались здесь, нищие и озлобленные, сбежав от принудительной эвакуации. Теперь, - продолжал Коля, - я не верю власти, не верю тому, что врут по ТВ и отношение моё к войне изменилось. Углубляться в свои нынешние убеждения я не хочу, я вас плохо знаю, но то, что я рассказал, это факты и от них никуда не денешься.»
Вот такой рассказ бывшего патриота, мы услышали из первых уст. Ту уже не «сарафанное радио», а очевидец событий. Хорошо работают наши ВСУ на Россию, перевоспитывая население Украины. 
А вот короткий пересказ другой истории, произошедшей в начале войны и рассказанный штурманом сбитого российского самолёта.
ПВО Украины сбило российский самолёт. Экипаж благополучно катапультировался, но приземлился в тылу врага, и вдобавок их ещё и прилично подраскидало друг от друга. Кругом враги, связи нет, а вот хохлы, наоборот, уже мчат со всех сторон. Поэтому ребята побегали- поискали друг друга чуть и погнали каждый по своему пути. У штурмана из средств навигации был только старый компас. Он по нему и пошёл. Уходил от погони по снегу и лесам, прятался от патрулей, форсировал только что вскрывшиеся ото льда реки и шёл вперёд. На север. К своим. Долго шёл.
Когда военлёту после форсирования очередной речки становилось совсем херово, он заходил в украинскую деревню и стучался в хату с краю. И везде его кормили, сушили, давали крышу и оказывали помощь. Никто ему не отказал в крове. Никто его не сдал ВСУ, никто не отравил и не обидел. Ни словом, ни делом. Ни один украинец. И снова он шёл вперёд.
На третий день в очередной деревне он так же постучал в дверь, и ему открыла хозяйка. Она увидела грязного, мокрого, замерзшего вооружённого военлёта в российской форме и взяв его в охапку, затащила в хату, не задавая никаких вопросов. Тут же дозвонилась своему мужу, который в соседней деревне получал гуманитарку от российских военнослужащих. Ну а там уже дело техники. Попросив мужика передать трубку ближайшему российскому военному, военлёт в два предложения обрисовал положение дел и через пятнадцать минут за военлётом в деревню примчались свои. Так что есть хохлы, как в первой истории, а есть украинцы. Не путайте их.