Весь мир - оркестр, в нём люди - инструменты...

Театр ли мир? А в нём актёры - люди?
Истёрлось откровение, гляди.
Сравненье аксиомою не будет,
И дух изменчивости уж в пути.

Встарь лицемерие, меняя маски,
Шекспир возвёл в извечный эталон,
Вот так нам навязали без опаски
Безверия и лживости закон.

Мир не театр! И люди не актёры!
И искренность в сердцах у всех звучит,
Когда - в крещендо пламенные хоры!
Где каждый за ценой не постоит.

Вот тот, злодей - волторной завывает,
Тот пустозвон - литаврами гремит,
Тот, нежный - сердце скрипкой надрывает,
Та бестолочь как барабан стучит.

Нет, пред собой мы не меняем масок,
И каждый оркестровый инструмент,
Сменяя лишь тональности окрасок,
Себя не  в силах изменить в момент.

Есть дирижёры страшных, тайных смыслов,
Кто, сатанинских не чураясь мер,
Уверовав в безумство звуко-мыслей,
Во славу Смерти задают размер.

Иной состав на знак из-за кулисы
Звучит не в лад, хотя и ноты есть,
И сыгранность на клавишах раздора
Трубит войну, забыв и жизнь, и честь.

Тут Вагнером звучат разгулы страстей,
Не ариозо, скерцио в ходу,
А музыкант в обьятьях самовластья
Спешит к финалу хоть и на беду.

Своей натуре инструмент так верен...
Не станет альт фанфарой разливной,
Поэт, коль он поэт, не лицемерен,
И Хлебников бредёт в степи пустой...

Да, есть творец мелодий Зла и Боли,
Но есть творец мелодии Добра.
И зеленеют всходы на просторе...
Ярятся бурей тучи-облака...