Сдаюсь

Хрусь,
Камни под сапогами.
Вонь от немытого тела.
Хрусь.
Хрусь.
Та тата.
Очередь пролетела.

Сзади тоннель.
Спереди - Русь.
Ненависть жжет.
Душу сжигает.
Но хочется жить и боюсь.
Ведь этот
Тоже стреляет,

Чертова Русь.
Сзади носилки и стоны
Лежит
Повязками весь умотан.
Киев - сволочи.
Бросили в катакомбах.
А спереди ... вот он.

Зет на шевронах.
Носилки на пол.
Азов ... содрали.
Оружие ... в кучу поодаль.
И это, сволочи
Пить мне дали.
А раненый сзади
И врач,
Вот он.

Стонет.
Носилки.
Рана гноится.
Хрипит подлюга.
Бля, донести бы.
Море.
Чайки, вольные птицы.
А мне бы его донести хотя бы.

Автобусы,
Подвесные койки.
И женщина
Так похожая рожей.
На ту что стонала
Стойко.
Покрытая в смерти
Гусиной кожей.

Пускай,
Она русская.
Не в ридной мове.
Нет, не запомнится
Сучка немытая.
То, как лежала она в сугробе.
Детей спасая под ржавым корытом.

И эти, что гыкали по кацапски,
А ну, скажи, тварь,- "Паляныца".
А, не скажешь,
Ну что ж , не случится,
Видеться.
Тратата, по братски.

Очередь.
Ведь они ... русские.
Чего жалеть то -
Шваль, колорады.
Да, доктор.
Мне бы укольчик.
Нет, больно...
Не надо, не надо.