Сделка

Я проводник. Начало девяностых.
Мы с Глинским на планёрку не пошли.
Опаздывали. Лезем сразу в поезд.
И по вагонам, к сменщикам своим.

Доехали без приключений. Утром
встречаемся в Москве. Вагон убрав,
я в город навострился. Он, как-будто,
на месте остается подустав.

Когда собрались расходиться было,
явился к нам московский проводник.
Упрашивает, улыбаясь мило,
представить подстаканники одни.

Пожалуйста смотри. Он выбирает
у Глинского в восторге, так сказать,
из мельхиора старый подстаканник
и просит вдруг его ему продать.

Просящий, всё толково объясняет:
мол недостача, как не пополняй,
но с рейса заграничного снимают,
приходится таким макаром пополнять.

Большую цену предлагает. Глинский
сияющий, ударил по рукам,
пробормотавши, как всегда, с запинкой:
- Ты п-п-при-ходи с деньгами, я п-п-про-дам.

Из города с Антоном возвращаясь,
вдоль поезда в отстойнике идём.
И вижу я, что сделку завершая,
заика подстаканник отдаёт.

- Такое дело, - говорю,- Антоха,
Толяну несказанно повезло...
Он выслушал: - Не очень. Дело плохо.
Прибавим шагу. Скользко, как назло.

Подходим. Глинский денежки считает.
Московский повернулся уходить
в руках с трофеем, нас не замечая.
И тут Антон резонно говорит:

- К приезду, Толик, будет цен скачок.
бригадный то особо отмечал.
Заика возмущённо замычал:
- Му-му...му-му...му-му...му-му... А москвичёк,

не будучи немало озадачен,
небрежно говорит через плечо:
- Даю ещё два доллара впридачу.
- М-му-жик! - чуть не взорвавшись: - Х-хо-рошо!