болит

стеклянная стена пропустит взгляд
на жизнь и смерть, под крик красивой птицы.
и повторит вдруг влага век границы,
и сердце станет трогать наугад

слепой калейдоскоп немого завтра,
туманного, как холм, вон там, вдали,
где сосны сохнут, где трава в пыли
цветочной, и пчелу  порыв азартный

сместил воздушной массы чуть правей
её маршрута в клевера соцветие
душистое, что надломили дети,
к ручью сбегая по судьбе своей,

где лотерейный пан или пропал-
обычность, как и у меня в сюжете
про этот год. в котором на рассвете
начала марта я войны провал

подробностью вселенской обнаружил,
где вспышка, а потом кромешный звук
и рвет метал живое все вокруг
и смысла нет, есть только ад снаружи,

как, впрочем, ад стотонный, там,  внутри,
где в клочья всё, где не спасает опыт
души, которую теперь сотри,
чтобы не выла, сглатывая копоть

с мгновения, где в запахе густом
пороховом крик детский вечность сверлит,
и молишься, а Бог тебе не верит,
и запускает новый взрыв кустом,

когда шрапнель, учуяв жизнь, летит,,
стекло окна на части разбирая,
в хрустальный март, который память ранит,
 и долго, долго, долго в ней болит.


15.5.22  9.20 СРВ Х