Хорошие люди

                Садовник в замке людоеда   
                Был очень милый человек.
                Он своё жизненное кредо,
                Подвыпивши, открыто рек:
 
               «Снижает доля свежих фруктов,
               А также сытных овощей
               Объём белкового продукта
               Что потребляет «наш Кощей».

               Мой дом средь лилий и гортензий,
               В спасённых жизнях мой успех!
               И не приемлю я претензий
               За то, что есть забойный цех.»

               А повар в замке людоеда
               По убежденьям был веган,
               Но не маньяк и привереда,
               А, в целом, правильный пацан :

               «Я кулинар, а не забойщик.
                Да, этот мир погряз во зле,
                Но мне работать будет проще,
                Не зная чьё сейчас филе. "

                Священник в замке людоеда
                Достиг духовной высоты.
                Спасительные вёл беседы,
                Сам людоед был с ним на ты.

                Упаднические настроения
                Спешил развеять он у всех,
                А «человекоугожденье»
                Разоблачал как страшный грех.
       
                Коль лютовал забойщик слишком,
                Он смел его окоротить.
                Раз очень тощего мальчишку
                Помог к мамаше отпустить.

                Вот в кущах замкового сада
                Садовник скомстроляпил грот
                Где мягкий сумрак и прохлада,
                Вой жертв туда не достаёт.
       
                Там после всех дневных волнений,
                Успев сварить, отпеть, собрать,
                Садовник, повар и священник
                Садились вместе выпивать.

                И обсуждали за стаканом,
                Залив вином родную жуть,
                Что в мире есть иные страны,
                Где люди разные живут.

                Еретики и супостаты,
                Воров, ****ей числом не счесть…
                И ,в общем, в качестве расплаты,
                Не плохо бы кого-то съесть…

                Томилась ночь цикадных звуком,
                Лез месяц из последних сил.
                На огонёк , умывши руки,
                Порой забойщик заходил.

                Он не был никому приятель,
                Но страшно ночью одному,
                А здесь,с какой  неясно стати,
                Всё ж наливали и ему.

                Пил стоя. С явным напряженьем
                Катался поршень кадыка,
                И звёздный блеск жил отраженьем
                На выступающих клыках.