Твоё дитя

 Не так давно переслали мне ссылку с Ютуба - опрос молодежи о последних событиях, их позиция. На улицах большого города - Ростова на Дону, находящегося в восьмидесяти километров от границы с Украиной - выборочно останавливали молодых мужчин, женщин, девушек, задавали вопросы и выслушивали ответы. Я позже коснусь главного - ответов на вопросы, а пока остановлюсь на мелочах. Что привлекло мое внимание...

В Ростове никогда не была. Поразилась красоте просторных улиц, чистоте, какому-то вечернему уюту в огнях, вывесках, улыбках людей. Почти все были хорошо одеты и очень многие держали на руках маленьких детей.

Журналист разговаривал с парнем, на руках которого сидел малыш, терпеливо ожидающий окончания беседы своего папы с чужим дядей. Малыш был спокоен, улыбчив, глазел по сторонам и видно было сразу - ему хорошо и комфортно на отцовских руках. События происходили в марте, зима не сдавала позиций, воздух, судя по всему, обжигал холодом даже в том, южном городе. Отец, рассказывая о том и о сем, постоянно грел в руках маленькую, озябшую ручку сына. Он не забывал о нем ни на секунду и тревожился, что сынишке холодно. Потом отец, так же не прерывая диалога, спрятал маленькую ручонку себе под куртку. Сколько в этом "автоматическом" жесте было любви и заботы!

Вспомнилась холодная зима однажды в Израиле. Да, и у нас, в субтропиках, случаются холодные зимы. Сыну лет семь, он уже ходит в первый класс, и мы с ним ждем подвозку. Ураганный ветер, колючий дождь, холод пронизывает насквозь. Мы стоим под зонтом, я прижимаю своего "птенчика" к себе, распахнув куртку и спрятав его, насколько это возможно, под ней. Его спинке тепло, а мне тепло от осознания того, что дождь и ветер не попадают к нему, а я все пережду, лишь бы ему было хорошо.

И еще одно воспоминание - о своем детстве. Сейчас понимаю, насколько оно было безоблачным и светлым. Мое советское детство в любящей, мирной семье. И абсолютно не помню, по какой причине я несколько раз просыпалась ночью от каких-то ночных кошмаров и страшных снов. Я вскакивала в испуге и, путаясь в ночной рубашке, бежала в спальню родителей и ныряла к ним в кровать. И мгновенно успокаивалась. Мама, обняв меня, ворковала что-то, напевала знакомые песни, я засыпала, а просыпалась утром в своей постели, куда меня относил папа. Я знала, что мои родители со мной, никогда не дадут меня в обиду и защитят ото всех напастей. За ними - как за каменной стеной.

...Вот что прочитала на нашем сайте на странице автора из Украины, прячущейся с внуками в метро ( пересказываю своими словами): малыши не могут привыкнуть к обстрелам, они боятся грохота, а еще боятся самого страшного - если деда и бабушку убьют - что они будут делать, куда и к кому пойдут? Вот такой недетский страх у маленьких детей.

Слушаю рассказы беженцев ОТТУДА. Молодая мать с двумя детьми по дороге в Израиль попала под обстрел ракетами где-то около границы с Молдавией. Звонит в панике отцу в Одессу, тот дает наставления: "Клади детей на пол, ложись на них, а на себя забрось чемодан. Не бойся, ничего не случится!" Дети испуганы, но мать придумывает на ходу - это игра, это учения, военные учения, ничего не бойтесь.

Вспоминаю рассказ еще одной беженки. Еще в самом начале войны. Женщина с ребенком пытается выбраться из оккупированного города, видит на окраине российские танки, патруль останавливает ее. Один солдат наставляет на ребенка автомат - шутя, со смехом. Второй солдат кричит на него, отгоняет от машины, говорит какие-то успокаивающие слова ребенку и дарит ему шоколадку. Отъезжают, мать оборачивается. Мальчик сидит, уставившись вперед невидящим взглядом и трясется мелкой дрожью.

Слушала по местному радио рассказ стюарда, сопровождающего в Израиль сотню украинских сирот. Он говорил сдержанно, а я не могла больше завтракать, отодвинула чашку с кофе и слушала. Дети, пережившие гибель родителей и разрушение родных домов, были в таком состоянии, что всем им требовалась помощь врача. Не хирурга и не терапевта, а психолога. На радио начали раздаваться звонки взволнованных слушателей, пожелавших забрать к себе домой украинских детей. И мои мысли стюард словно услышал. И сказал: "Не волнуйтесь за них. Дети сейчас в хороших, надежных руках. Все самое страшное у этих детей позади. Не волнуйтесь за них."

Смотрю видео, читаю новости, слушаю очевидцев. Все время сидит в голове неотвязная мысль - за что этим детям выпало пережить такое, в чем они виноваты, почему они должны так страдать? Ведь воспоминания о пережитом уже не уйдут никогда, как бы малы эти дети ни были. Посттравматический синдром, оказывается, страшная вещь, не отпускающая всю жизнь, приводящая к тяжелейшей депрессии от малейшего толчка.

Пусть те, кто захлебывается от восторга при виде военных действий и свято уверен в правильности происходящего... пусть они вспомнят себя в детстве, эти суровые тети и дяди, сетевые прокуроры, вынесшие приговоры целой стране. Если бы на них, маленьких, беззащитных, безответных, оторванных от мам и пап, обрушилось то, что сейчас творится в соседней стране? Или пусть вспомнят собственное чадо, новорожденное, так долго ожидаемое, драгоценное, вот этот теплый, мирно посапывающий сверток в одеяльце с ленточками - хотели бы они для него такой доли? Не жаль им крошечное, невинное существо, не успевшее дожить даже до года?

...Возвращаюсь к началу своего рассказа. Молодежь Ростова на Дону, не сговариваясь, не боясь репрессий и наказаний, была категорически против вторжений в другие страны и военных действий. Причина проста - они хотят нормально жить, заводить семьи, рожать детей и растить их. Не для войны - для жизни.