Таланту А. П. Чехова. Патриот своего отечества

    Маленький немецкий городок. Рай для немцев.
Имя этого городка носит одна из известнейших целебных вод. Рай для иностранцев.
В нём больше отелей, чем домов, и больше иностранцев, чем немцев.
Хорошее пиво, хорошеньких служанок и чудный вид вы можете найти в отеле,
стоящем на краю (левом) города, на высокой горе, в тени прелестнейшего садика
в парк-отеле.
   В один прекрасный вечер на террасе этого отеля за белым мраморным столиком
сидело двое русских. Они пили пиво и играли в шашки.
Оба старательно лезли «в дамки» и беседовали об успехах лечения:
Дескать, врачи здесь – почти божки! -
Оба приехали сюда лечиться от большого живота и ожирения печени - располнела она.
Сквозь листву пахучих лип глядела на них немецкая Луна…
   Маленький кокетливый ветерок нежно теребил российские усы и бороды
и вдувал в уши русских толстячков чуднейшие звуки на лоне природы. 
У подножия горы играла музыка.
Немцы праздновали годовщину какого-то немецкого события. Слышно было издалека,
Но мотивы не доносились до вершины горы – слишком была высока!
Доносилась одна только мелодия…
Самая разнемецкая меланхолическая мелодия -
плакучая, тягучая… не всякому слушать захочется.
Слушаешь её - и сладко ныть хочется…
   Русские лезли «в дамки» и задумчиво внимали.
Оба были в блаженнейшем настроении духа и души.
Шёпот лип, кокетливый ветерок, мелодия со своей меланхолией -
всё это, вместе взятое, развезло их русские души.
     При этакой обстановке, Тарас Иваныч, хорошо тово… любить, -  сказал один из них. - Влюбиться в какую-нибудь да по тёмной аллейке пройтись… иногда…
     Второй продолжил:
М-да…
   И наши русские завели речь о любви, о дружбе… - О, откровения! -
Сладкие мгновения!
Кончилось тем, что оба незаметно, бессознательно оставили в покое шашки,
которые надолго остановились,
подпёрли свои русские головы кулаками и задумались.
    Мелодия становилась всё слышнее и слышнее. Скоро она уступила свое место мотиву.
Стали слышны не только трубы и контрабасы, но и скрипки, игравшие напонятно что, но мотивно.
   Русские поглядели вниз и увидели факельную процессию, что двигалась вверх.
Скоро сквозь липы блеснули красные огни ярких факелов,  непривычных для русских.
Послышалось стройное пение и музыка загремела над самыми ушами русских.
    Молодые девушки, женщины, солдаты, бурши, старцы
в мгновение ока длинную стройную аллею они собою наполнили,
осветили весь сад и страшно загалдели.
Сзади несли бочонки с пивом и вином, но не они,
поскольку они сыпали цветы и жгли разноцветные бенгальские огни.
   Русские умилились духом. И им захотелось участвовать в процессии.
Они взяли свои бутылки и смешались с толпой.
Процессия остановилась на полянке за отелем гуртом, как стадо на водопой.
Вышел на средину какой-то старичок и сказал что-то. Ему аплодировали.
Какой-то бурш взобрался на стол и произнес трескучую речь, как бывает со стариками.
За ним — другой, третий, четвёртый… Говорили, взвизгивали, махали руками…
   Пётр Фомич умилился. В груди его стало светло, тепло, уютно.
При виде говорящей толпы самому хочется говорить. Хотя после пьяного стола - трудно.
    Речь заразительна - все говорят что-то непонятное, но смело.
Пётр Фомич протискался сквозь толпу и остановился около стола.
Помахав руками, он взобрался на стол. Ещё раз помахал руками. Лицо его побагровело.
   Он покачнулся и закричал коснеющим, пьяным языком: «Ребята! Не… немцев бить!»
Счастье его, что немцы не понимают по-русски!
А то ведь тому не миновать, чему могло бы быть!
_______
А.П. Чехов. Патриот своего отечества.
    Маленький немецкий городок.
Имя этого городка носит одна из известнейших целебных вод. В нём больше отелей, чем домов, и больше иностранцев, чем немцев. Хорошее пиво, хорошеньких служанок и чудный вид вы можете найти в отеле, стоящем на краю (левом) города, на высокой горе, в тени прелестнейшего садика. В один прекрасный вечер на террасе этого отеля, за белым мраморным столиком, сидело двое русских. Они пили пиво и играли в шашки. Оба старательно лезли «в дамки» и беседовали об успехах лечения. Оба приехали сюда лечиться от большого живота и ожирения печени.Сквозь листву пахучих лип глядела на них немецкая луна…
   Маленький кокетливый ветерок нежно теребил российские усы и бороды и вдувал в уши русских толстячков чуднейшие звуки.  У подножия горы играла музыка. Немцы праздновали годовщину какого-то немецкого события. Мотивы не доносились до вершины горы - далеко! Доносилась одна только мелодия… Мелодия меланхолическая, самая разнемецкая, плакучая, тягучая… Слушаешь её - и сладко ныть хочется…
   Русские лезли «в дамки» и задумчиво внимали. Оба были в блаженнейшем настроении духа. Шёпот лип, кокетливый ветерок, мелодия со своей меланхолией - всё это, вместе взятое, развезло их русские души.
     При этакой обстановке, Тарас Иваныч, хорошо тово… любить, -  сказал один из них. - Влюбиться в какую-нибудь да по тёмной аллейке пройтись…
     М-да…
И наши русские завели речь о любви, о дружбе… Сладкие мгновения! Кончилось тем, что оба незаметно, бессознательно оставили в покое шашки, подпёрли свои русские головы кулаками и задумались.    Мелодия становилась всё слышнее и слышнее. Скоро она уступила свое место мотиву. Стали слышны не только трубы и контрабасы, но и скрипки.    Русские поглядели вниз и увидели факельную процессию. Процессия двигалась вверх. Скоро сквозь липы блеснули красные огни факелов, послышалось стройное пение и музыка загремела над самыми ушами русских.     Молодые девушки, женщины, солдаты, бурши, старцы в мгновение наполнили длинную стройную аллею, осветили весь сад и страшно загалдели…Сзади несли бочонки с пивом и вином. Сыпали цветы и жгли разноцветные бенгальские огни.   Русские умилились духом. И им захотелось участвовать в процессии. Они взяли свои бутылки и смешались с толпой. Процессия остановилась на полянке за отелем. Вышел на средину какой-то старичок и сказал что-то. Ему аплодировали. Какой-то бурш взобрался на стол и произнес трескучую речь. За ним — другой, третий, четвертый… Говорили, взвизгивали, махали руками…
   Пётр Фомич умилился. В груди его стало светло, тепло, уютно.
При виде говорящей толпы самому хочется говорить. Речь заразительна.
Пётр Фомич протискался сквозь толпу и остановился около стола.
Помахав руками, он взобрался на стол. Ещё раз помахал руками. Лицо его побагровело.
Он покачнулся и закричал коснеющим, пьяным языком: «Ребята! Не… немцев бить!»
Счастье его, что немцы не понимают по-русски!