Aestas non semper durabit по Mo dao zu shi

По роману "Магистру дьявольского культа" Мосян Тунсю

Aestas non semper durabit (Лат. Лето не вечно)

У кромки вод прохладно и свежо,
Прищурившись, на солнце погляжу,
Сижу в воде, по пояс обнажён,
Давно ли время в ней я провожу?

Наверное давно. Уж залегли морщинки
На пальцах рук, касавшихся воды.
На листьях лотоса нет ни росинки -
По солнцу вижу - полдню день даёт бразды.

Окинул взглядом воды, трогая цветов листки -
Доверчиво бутоны лотоса себя ветрам дают,
Чтобы качаться среди волн, роняя лепестки,
Юньмэну морем пурпура неся уют.

Вдали я слышу гомон пристани базара,
Кричат торговцы, чтобы сбыть товар,
А ниже по течению во всём своем разгаре
Сбор лотоса кореньев. Что же делаю я сам?

Я тоже собираю лотосы, и братец здесь со мною,
- Цзян Чэн! Поторопись, а то я обгоню!
- Все у тебя, Усянь, игра игрою...
Трепло ты! Пять минуточек - и я всё нагоню!

- А-Чэн, А-Сянь, прервитесь-ка немножко!
Вылазьте из воды, я принесла обед!
- Надеюсь, наш любимый суп? Усянь, где моя ложка?
- Вкуснее шицзе супа в целом мире нет!"

Сидим на бережку втроём, а лотосы колышет
И треплет наши волосы легчайший ветерок,
А в воздухе все просто счастьем дышит,
Неприкосновенен словно к бедам этот уголок.

- Фэнмянь, гляди на них! На них нет моей плети!
Баклуши бьют они опять полдня!
- Моя родная, тише, ведь они же дети,
Им тоже хочется от солнца получить тепла

И от тебя, - улыбчиво сказал мужчина.
И яростный запал у женщины пропал.
Потупив взор, подходит молчаливо
И гладит троицу легко по головам.

- Ну, будет. Я была строга - улыбка на губах играет,-
Усянь, Янли, А-Чэн, найдётся ль место нам?
- Отец и матушка, сюда! - Янли их приглащает,
И дальше впятером внимают все волнам.

- Какой денек погожий, как здесь дивно -
Восторженно кивает старший Цзян главой, -
Как много лотосов собрали?
- Целую корзину!
- Вы молодцы, ребята!
- Им же не впервой!

Мадам Юй, вздернув горделиво
Нос, не скрывая чувств, улыбку им дарит.
Цзян Чэн, залившись вдруг румянцем, торопливо,
Слова ей благодарности от сердца говорит.

Все так спокойно: небо голубое,
Я провожу деньки в кругу родной семьи,
Пусть не родной я им по крови,
Но домом не назвать мне уж иной земли.

Юньмэн останется всегда в душе моей,
Как корень лотос в ил, он тоже в ней пустил,
Готов пройти не раз сквозь тысячу смертей,
Чтоб сердцу этот уголок был как и прежде мил.

Немного погодите...Так я же и прошёл!
Прошёл сквозь боль, и грязь, и копоть,
Юньмэн уже другой, а прежний был сожжён,
И все мертвы почти, кто был мне дорог!

И мадам Юй, и Цзян Фэнмянь, и щицзэ,
С землей они едины стали все,
Что было здесь, увы, не повторится.
Все это было, словно я во сне...

А ведь и правда... Это сон! Столь милый сердцу,
Но в жизни не было такого никогда!
Юй Цзыюань закрыла в душу дверцу,
Губила душу её ревность и вражда

Со мной. А дядя Цзян терпел.
Твердили все, что он "каблук",
Но дядя лишней свары в доме не хотел.
И сгинул вместе с Юй от Вэньских рук.

Цзян Чэн же с юности прошёл сквозь сотни мук,
В цветущей молодости горестей пресытил.
И всех моих теперяшних потуг
Не хватит, чтобы он меня не ненавидел...

Вэй Ин открыл глаза. И слезы по щекам
Вдруг полились одной большой рекой,
А Лань Ванцзи его к себе прижал
И ласково провёл по волосам рукой.

Вэй Ин ещё сильнее зарыдал,
Вжимаясь с силой в ланьские объятья.
- Лань-эргэгэ! Лань Чжань! Пока я спал,
Я видел время, когда были названные братья

Мы с Цзян Чэном! Живы были все!
Не знал Юньмэн ни смерти, ни пожара!
Когда мог бегать я наутро по росе
И лотосы сбирать до вечера разгара!

Мне снилось то, чему не быть вовеки!
Гэгэ, это так больно, ты бы знал!
- Я знаю, - прошептал Лань Чжань, - Смежай скорее веки.
Я буду рядом, чтоб ты крепче спал.

27 января 2022 г.