Горькая Правда накануне Дня Победы

           Из публицистической поэмы "Колючая правдв Победы"
           Эти события происходили 7-8-9мая 1945 года

Двойные стандарты.

Как зыбок на  Эльбе задымленный мир.
Солдаты в обнимку, а маршалы строги.
И полон шифровок тревожный эфир,
Холодной войны приближаются сроки.

Под видом  защиты от  «русских атак»
Советует Черчилль своим генералам:
Трофеи оружия складывать так,
Что-б немцам легко оно в руки попало.

У них «под ружьём" ещё сильная рать,
И выдвинут лозунг, что Черчилля тешит.
Выходит – лишь нам "недобитков" карать
И слуг  и соратников "фюреров здешних".

Победа близка. Дышит маем она,
Как хочется выжить! Вернуться к любимым…
За Эльбой, на западе стихла война,
А здесь, "русский фронт", ещё заститься дымом.

И братья славяне на помощь зовут.
Война собирает на Влтаве  «дожинки».
Восставшие в Праге надеждой живут,
Да тает она, как весною снежинки.
 
И вывод  - один: надо, надо успеть!
Держитесь, славяне, а мы то уж «ухнем»,
Сумеем победную песню допеть,
Да так, что б слышна была всем "тугоухим".

И…двинулись...В ночь,в лабиринте дорог,
Сметая  заслоны, не сдавшейся скверны,
Что стала на нашем пути поперёк,
Надеясь  на «высшую силу» неверно.

И нет Малиновскому тихих ночей,
Рыбалко и Жадову, и Лелюшенко,
Коневу, Пухову - армии всей,
В «котлах», добивая «шернеровенков».*

У союзников, в Реймсе, особый денёк…
По радио  звон колокольный и пенье…
Вещают -  Победа!!!  Чья?  Нам невдомёк…
День мая седьмой, мы ведём наступленье.

Такая, вот,  хроника. В этот же день
Нам сдался  Нигоф,   с гарнизоном в Бреслау.
Историк, очки поплотнее надень,
И честно суди о позоре и славе.

«Мозг» армии Шернера пойманный в плен
И взятие  Дрездена - только детали
Великого дела, что нам повелел
Закончить с почётною миссией Сталин.

Сраженья последнего яростный бой,
Последний убитый  в глубоком овраге…
Победа, мы шли на свиданье с тобой
От стен Сталинграда к Берлину и Праге.

Двух танковых армий  стремительный рейд
Военных «спецов» удивляет и ныне…
Но шли мы на зов: -  «Помогите скорей»!
По – слову и дело-нам, было святыней.

Свободная Прага, а мы все  «в плену»
Цветов и улыбок пражан благодарных…
В полвека "снимаю я с глаз пелену»
И вижу: качают  бойцов, командармов…

В  Берлине, в Карлсхорсте, торжественный сбор.
Союзников  Сталин поправил сурово:
"Бесчестен был в Реймсе с врагом разговор.
За нами, в Берлине, последнее  слово".

На  сто двадцать метров  коричневый ворс
Ковровой дорожки фашистского босса,
И мебель оттуда, где Гитлер, как  вор
Готовил секретный свой  план «Барбаросса».

У Кейтеля выпал монокль и он
Споткнулся,  знакомым ковром «подковырян»,
С искривленной рожей отвесил поклон
И подпись поставил, что  «… капитулирен…»

А после…Объятия, слёзы друзей
И твёрже железа, растроганный Жуков,
Не выдержал, бросился в карусель
Отплясывать « русскую» в пламени звуков.

А в застолье просил, что-б «трофейную хмель»
Никто бы не смешивал с нашей Победой.
И немцам подать он отдельно велел,
Пусть знают – мы не мелочимся обедом.

Я  долгий и тяжкий завёл разговор
О нашей Победе, о Родине нашей.
Победа свидетель: торжественный вздор
О фронте втором-слишком был приукрашен.

Истории рупор доныне молчит,
Как наши союзники, празднуя в Реймсе,
Кровинкой в Берлине бинта не смочив,
Победы «своё» обозначили время...

А я так хочу, чтобы внуки мои,
Читая, вот эти, колючие строки,
Ту правду Победы узнать бы смогли,
Чьей чести она удостоена в сроки.