Две смерти

            
Первый раз мой отец умирал в сорок третьем…
Доктор шил – обезболивал спиртом и матом
И шутил: «Задержись- ка на этом ты свете.
«Потерпи коммунист!» - говорил он солдату.

И не зря. Поднимал потом батя страну,
Строил дом, сад сажал и гордился детьми…
 Перестройку не понял. Рынок не потянул.
Ветераны «вписаться» туда не смогли.

«Рак не лечат у нас, а тем более в семьдесят,
И уколы от боли в бюджет не заложены»,-
Заявил в девяностые «врач» без стеснения.
«Пусть потерпит. Помочь нет возможности».

«Комсомольцы» заводы, колхозы пилили,
В барабаны стучал вечно пьяный Боря.
Всё что было – за ночь, за три рюмки пропили.
«Сохрани, бог, Америку!» - выли хором.

А отец умирал трудно, страшно и долго.
Смерть как будто бы мстила за тот сорок третий.
Он терпел, хоть и было мучительно больно.
Стоны прятал в подушку, чтоб не слышали дети.

«Комсомольцы» теперь во главе корпораций:
Министерства, республики, жизнь возглавляют.
Есть музей: можно Ельциным там восхищаться.
А за всё, что не так, коммунистов ругают….

Я девятого мая на парад не хожу,
Но горжусь и людьми, и победой в сраженьях.
Я на кладбище с папой пойду посижу
И за всех попрошу у него прощения.