Геннадий Семёнов

ГЕННАДИЙ СЕМЁНОВ
(1918 - 2003)


Я не был на фронте, но был на войне.
Враг оголтелый стрелял и по мне.

Он целился, злобно оскаливши пасть,
Чтоб мне обессилеть, сломаться, упасть.

И целился снова, чтоб я уж не смог
Подняться и встать за токарный станок.

Я не был на фронте, но был на войне.
Пуля фашистская есть и во мне.

Моя седина – омертвелые беды.
Я помню солёные слёзы Победы.

ПРИКАЗ

Над всей землёю речь наркома
Летела гневно, как набат.
Был нами тут же атакован
Районный наш военкомат.

А военком был юн и весел,
Красив до зависти он был.
Через плечо клинок повесил,
На грудь значки понацепил.

А говорил он скуповато.
Не реагировал. Стена.
Сказал: «Идите в цех, ребята,
Для вас – там главная война».

Была обида хуже смерти,
Я говорю вам тут за всех.
Ребята в бой рвались, как черти,
И стал нам полем боя цех.

Совсем мальчишки и постарше,
Солдатской доблести верны,
Четыре года, как на марше,
Несли все тяготы войны.

Нас в строй вело неодолимо.
Любой приказ встречали: «Есть!»
И с честью воинской сравнима
Та, трудовая наша честь.

ЛЮБОВЬ СВЯТАЯ, ПОМОГИ!

Нам не хватает, видно, хватки:
Дрова никак не колются.
А у Петровой, у солдатки,
В избе похлеще полюса.

Её, Петрову, бьёт в ознобе,
Кричит и мечется в бреду.
Кроватка детская, как гробик,
Стоит на самом на виду.

В кроватке той никто не плачет,
В ней мишка плюшевый продрог,
И закатился в угол мячик,
Как горя горького комок.

В щербатой банке тлеет свечка,
Мигает жалобно, чадит,
И парой глаз с холодной печки
Беда огромная глядит.

Кувалдой с маху бью по клину,
В глазах от слабости круги…
О, гнев всесильный, помоги нам!
Любовь святая, помоги!

ПОБЕДА

Была Победа ветром, маем,
Травой и запахом земли.
В цехах мы двери открывали,
Рекой по улицам текли.

Мы все от счастья ошалели,
Солдаты фронта и труда.
Мы так задорно песни пели,
Как мы не пели никогда.

А день весенний цвёл всё краше
У всей планеты на виду.
Да ты послушай: песни наши
Звенят и в нынешнем году.