Не суди да не судим будешь

В одной из стран жил царь державный,
И был он в мире славен тем,
Что не чурался, как тщеславный,
Дарить любовь и милость всем.

Он каждый день, как был свободным,
БрамИнам пищу раздавал,
Считая то богоугодным,
Чем многих часто восторгал.

И как-то раз, в момент раздачи,
На вкус, божественной еды,
Случилось горе, не иначе,
С царём, неждавшим в том беды.

Один из брахманов почтенных,
Принявший пищу от царя,
Скончался в муках откровенных,
В том только лишь себя виня.

Всё от того что за мгновенье,
Пред тем как брахман преступил,
Вкушать не спешно угощенья,
С хвалой царя и Высших сил,
Упала в яства капля яда,
Из уст змеи, что нёс орёл,
Схвативший кобру вблизи сада,
Где и стоял с едою стол.

И в тот же миг слуга от Ямы -
Главы судилища в аду,
Для душ, что грешны и упрямы,
И тем подверженных суду,
Пришёл в немалое смятенье -
Кому же карму присудить,
Ведь в данной смерти, без сомненья,
Царя нельзя было винить,
Как и змею с орлом летевшим,
Над царским, трапезным столом,
От яств в тот миг отяжелевшим,
Что были поданы царём.

Когда узнал один из йогов,
Как умер брахман у царя,
То не ища на то предлогов,
И не коря в Душе себя,
Решил, чтоб лучше разобраться,
Сходить с ачарией вдвоём,
К царю, к которому стремятся,
Не редко люди на приём.

И по пути ачарье с йогом
Попалась женщина в платке,
Что шла неспешно в платье строгом,
С браслетом медным на руке.

И задал йог вопрос ей скромно,
О том где им дворец найти,
Который ищут неуёмно,
Они уже недели три.

На что она сказала кротко,
Где им искать дворец царя,
Махнув рукой при этом чётко,
По направленью от себя.

Но вслед за этим указаньем,
В какую сторону идти,
Она как-будто с придыханьем,
Решила йогу донести,
О том что царь, на троне славном,
Стал для народа, что притих,
В какой-то мере самым главным,
Убийцей брахманов своих.

И в тот момент как вслух сказала
Монахам женщина о том,
Так в тот же миг хоть и устало,
Слуга от Ямы, что судом,
Спокон веков серьёзно занят,
Сообразил кому воздать,
Всю карму, что юдоль притянет,
Чем и отучит клеветать,
Ведь оговор царя подобен,
Греху убийства как святых,
Так и любого кто способен,
Предать несчастьям жизнь живых!