Библейские сюжеты 14

          Каин и Авель
               
          Предисловие

Загадочно Истории теченье,
Не удивишь легендой белый свет.
Я выбрал с сожаленьем, в поученье,
Из Библии трагический сюжет

                1

И вновь чарует птичье песнопенье,
Ожили родники и спавший лес:
Пришло оно – природы пробужденье,
От маленькой травинки до небес.

Цветут луга, где зеленеет щавель,
Над клевером гудит пчелиный рой.
Венок душистый сплёл сын Евы Авель,
Адама сын, взволнованный весной.

Как он красив в лазоревом уборе,
И знает ли Адам – его отец,
Как хорошо, привольно на просторе,
И как легко ему пасти овец.

Он юн и взросл, душою – как ребёнок,
Как светлый майский ландыш в цвете грёз,
И не о нём поёт ли жаворонок,
И не о нём ли шелест меж берёз?

И всюду солнце, всюду – справа, слева,
За косогором прямо даль ясна,
И хочется запеть, как мама Ева
Поёт, когда в её душе весна.

                2

Весна не знает центра и окраин,
Она – везде. Как бурно бьют ключи.
Минут не тратя, пашет землю Каин,
И в борозде за ним идут грачи.

Над пахотою вьются струйки пара,
Усердью рада жирная земля.
Пусть Авель на лугах пасёт отару, –
У Каина раскинутся поля.

В поту лицо, и некогда напиться,
Адама сын соху вперёд влечёт.
О, сколько Каин вырастит пшеницы,
И сколько хлеба Ева напечёт!

И будет за столом семейный праздник,
О, сколько сил прибавила весна!
Ах, ветерок, ах, ты шутник, – проказник
Опять, резвясь, развеял семена.

Возьмём их в горсть и разбросаем снова,
Прославит поле урожаем край.
Закроем влагу в борозде. Готово.
Расти на славу, щедрый урожай!

                3

Не знает Каин отдыха и лени,
Не знает Авель Каиных забот.
Вот уж деревья не рождают тени,
Как блёклая трава стареет год.

Короче дни. Желтеют иглы сосен.
На юг стремится птичий караван.
Цветы сошли. Сменила лето осень,
Сырой и зябкий утренний туман.

Адам и Ева чуют сырость, – стары.
Но сыновья  – отрада, не глупы, –
У Авеля  – огромная отара,
А Каин с поля свёз домой снопы.

И фруктами наполнены корзины.
И рыбы разной полный водоём.
Что непогода, – смело встретим зиму
И до весны без горя проживём!

Когда всё славно, то и смех не лишний,
И только не хватает детворы.
Но год обильный щедро дал Всевышний,
Прими, Господь, от всей души дары.

                4

И молит Авель – юный голос звонок,
И молит Каин им невидный Рай.
Уже заколот жертвенный ягнёнок,
Румян для Бога пышный каравай.

И пусть потерпит собственное чрево,
Пока я долг священный не воздам.
За сыновей своих так рада Ева,
Так рад за них седеющий Адам.
               
Дымок струился над тесовой крышей,
Как он легко струится по утрам,
И братьям вскоре знак был подан свыше,
Что Бог всесильный рад земным дарам.

Но не держи на сердце, Каин, камень,
И не копи на сердце, Каин, лёд,
Что Богу приглянулся больше Авель,
Ведь твой черёд, поверь, ещё придёт.

И не смотри с обидой и тревогой.
Господь всё видит, равно вас любя,
А то, что агнец был угодней Богу,
Так это – испытанье для тебя.

                5

Приют небес счастливый день пророчит,
И Авель горд пред Евой и отцом.
Но сердце брата нервно зависть точит,
Недаром Каин сумрачен лицом.

Что от того, что он пахал с любовью,
Прилежен был и не щадил себя?! –
И Авелевой обагрилась кровью
Под озимь уж готовая земля.

Так в первый раз брат поднял нож на брата,
Не дрогнув и не опуская глаз,
И что случилось в первый раз когда-то,
Ещё случалось на земле не раз.

Ещё не раз любовь кончалась кровью,
Смеясь, шутя и преломляя хлеб,
Кончалась правда, и цвело злословье,
И гибли под ножом Борис и Глеб.

Журчат ручьи об этом говорливо,
С печальной вестью облака бегут,
Плакучая грустит над речкой ива,
И незабудки каждый год цветут.

                6

Братоубийства не был грех раскаян.
(В тяжёлый час тот Каин был рождён!)
Средь нас с тех пор незримо бродит Каин,
На вечные скитанья осуждён.

Наступит неожиданно расплата,
В какой бы не грешил ты день и час.
Не гневайся безжалостно на брата,
А брат тебе – теперь любой из нас.

               Послесловие

Мир доллару покорен словно драхме,
Неистребим сверхжадности оскал.
Выходит, что язычником был Яхве,
Коль с алчностью кровавых жертв желал.

Не завистью был старший брат поранен,
Лелея ниву на пределе сил:
Когда весь день в поту трудился Каин,
То “бедный” Авель бабочек ловил.

Законно хлебороба возмущенье,
Отсюда и нагрянула беда.
На что нам Библия, на что её ученье,
Что злаки – это первая еда!

Нет, не шашлык, а каравай и блинчик,
Не яд мясной в избытке страшных доз.
И если растроился Бог-Язычник,
То неязычником не может быть Христос!

И чудеса Христа, и воскрешенье –
Всё это сказки в первобытной мгле.
И с каждым днём всё твёрже убежденье:
А был ли вообще он на земле?

Жива поныне хитрая идея,
Благоразумье жаля наповал.
Как мир поверил древним иудеям
И на колени перед ними встал?!

20.12.2004