Ксенобиология часть 64

Ксенобиология часть 64

Ксенобиология (от др.-греч. ;;;;; — «чужой, гость») — подраздел синтетической биологии, изучающий создание и управление биологическими устройствами и системами и описывающей биологические объекты, которые в настоящее время не знакомы науке и не встречается в природе.
1. Ксенобиология (от др.-греч. ;;;;; — чужой и -;;;;; — наука) — наука о чужеродных химических соединениях в живом организме и о вызываемых этими соединениями биологических реакциях.
2. Ксенобиология (от др.-греч. ;;;;; — чужой и -;;;;; — наука) — наука о формах жизни внеземного происхождения. Часто используется в качестве синонима астробиологии. Однако, в отличие от астробиологии, которая занимается поисками жизни на основе классических органических соединений, ксенобиология ищет более необычные формы жизни. Она включает в себя жизнь на неземлеподобных планетах, и на других небесных телах.
Вечер застал Фрира под Ларчерским Утесом. Музыка здесь слышалась так слабо, что порой он сомневался - а звучит ли она вообще, но Существо все еще находилось рядом - от него исходило какое-то отчаяние, как будто оно страстно желало покинуть гору, на которой обитало, но к которой в то же время было привязано каким-то невероятным образом. Затем оно ушло, удалилось. Секундная вспышка ужаса в голове отразила его уход, и Фрир понял, что спускается по лесу к лугам Ротиермурхуса и что недавняя тяжкая ноша спала с его плеч.  В дополнение к своей истории он рассказал мне о приключении с его другом, чье имя он не хотел назвать. Тот как-то поспорил, что проведет на холоде (дело было в январе) в одиночестве всю ночь у огромного каирна. И вот он поставил там палатку, поел и выпил чашку крепкого чаю. И вдруг ощутил какоето нереальное, мертвяще аналитическое течение мыслей в своей голове. Почему он здесь? Он попытался сосредоточиться на окружающей обстановке: стенках палатки, спальном мешке, переносной печке - все безрезультатно.  Снаружи темнели горы, под луной зияли черные пропасти, и он неестественным образом чувствовал мерцающие звезды на небосводе и вместе с тем ощутил то, как отторгает его этот мир. Нет, он не думал, что сходит с ума: ужас, охвативший его, был связано каким-то внезапным знанием, ему показалось тогда, что отныне он навсегда разлучен со своими друзьями. Как будто вдруг против собственной воли стал воспринимать поток каких-то совершенно неясных мозговых импульсов, посылаемых ему неким всемогущим разумом. И этот разум не был человеческим, но и неприятным тоже не был: просто он не имел к ним ни малейшего отношения. Занятно, но, он неожиданно уснул, хотя его мозг продолжал работать. Правда, ненадолго, ибо когда он внезапно пробудился, то его охватил страх совершенно иной природы. На него накатила какая-то жуть. Глаза словно остекленели. Волосы встали дыбом, и холод побежал по позвоночнику. Он попробовал пошевелить ногами, но, подчинясь подсознательному приказу, те остались неподвижными.  Луч лунного .света упал сквозь щель полога и отразился чистой белизной на дальней стенке палатки. Он обнаружил, что уставился именно на это место: и туг лунное пятно стало туманиться и коричневеть по краю, и он понял, что нечто встало между ним и луной. В этот момент он уже утратил все человеческое, обратившись в загнанного зверя, вжался всем телом в пол. Дыхание прекратилось - сработал какой-то древнейший инстинкт, принуждая его затаиться полностью в присутствии чрезвычайной опасности. Но опасность, если таковая и была, вскоре исчезла: лунный свет прояснился, коричневость исчезла.  Едва это случилось, как жизнь вернулась к его членам, и, прыгнув вперед, он откинул полог палатки. Ночь была ясная. В двадцати футах от него (он был странным образом уверен в правильном определении расстояния) по холму спускалась коричневая фигура. В этом странном существе чувствовалась какаято неистребимая наглая сила: легко перескакивая со стенки на стенку, оно передвигалось огромными размеренными шагами. Казалось, все оно покрыто коротковатыми, коричневыми волосами, имеет непропорционально большую голову и очень толстую, сильную шею. По ширине плеч и относительной узости бедер он заключил, что существо скорее относится к мужскому полу. И оно вовсе не напоминало обезьяну: волосатые руки хотя и были длинны, но недостаточно для этого животного, и посадка головы была иной, совершенно прямой. "Конечно, все это совершенно невероятно, но когда он рассказывал мне, -говорил Фрир, -то вид у него был такой, что рассказ вызывал доверие. Он настаивал на том, что существо было, по крайней мере, двадцати футов ростом. И при помощи тригонометрии элементарно доказал это".  Ночное переживание так потрясло его, что утром он заболел и пролежал некоторое время в палатке. А затем, выбравшись наружу, стал искать следы - снег растаял, а на скальном грунте не было заметно ничего необычного. Сопоставив расстояние, на котором он видел странное создание, и вспомнив, что лишь нижняя часть ног того была скрыта метровым утесом, он высчитал его размеры. Вышло от двадцати четырех до тридцати футов.  Так что, заключил Фрир, весь вопрос только в том, действительно ли он видел что-то, или его агонизирующий мозг создал чудовище лишь в воображении.  Те, кто хорошо знает шотландские горы, видели и испытывали там странные вещи, посему считали поведение этого человека весьма логичным, а его ум ясным и светлым, и не сомневались в его рассказе.  В "Листках из записок бродяги" Джордж А. Холл пересказывает одну историю, которую услышал от своего хорошего Друга, чья правдивость для него была вне сомнений.  Тот прожил всю жизнь и проработал в горах. Горные пики и пропасти были знакомы ему больше, чем собственный садик у дома, ибо требовали его присутствия буквально двадцать четыре часа в сутки. Суевериям в его жизни не было места, и когда он рассказывал о всяких загадочных и сверхъестественных происшествиях, то в глазах всегда появлялся веселый огонек, выдававший его истинное отношение ко всем этим историям. На этот раз никаких огоньков не было и в помине. Холл никак не мог забыть уверений своего друга, что все пережитое им было чрезвычайно реально и очень странно.  В один погожий день он оказался на Бен-Маедуе и скоро, выполнив все работы, направился обратно домой. В мыслях у него не было ничего, кроме как обычных размышлений обычного горца, работающего в этих краях. Осторожно шагая, он поглядывал на широкие горные отроги вокруг и впереди и вдруг ощутил, что вдет не один.  Ничего не было слышно или видно, но с каждым шагом в нем росло внутреннее беспокойство. Он ускорил шаг, но оказался не в силах заглушить в себе нарастающий страх перед невидимым, но явственно ощутимым Существом. Его подсознание мучительно пыталось пробиться к реальности, но подспудное чувство страха не отпускало его. Такого страха он раньше не испытывал. Было во всем что-то неизъяснимо тревожное, и единственное, чего ему тогда страстно захотелось, - это убраться с горы до наступления сумерек.  Впрочем, подобные переживания не так уж редки. Венди Вуд в своей книге "Секрет Спея" (Spey - название реки) рассказывает, как испытала то же самое в ущелье Лайриге-Гру. А мистер А. Дж. Дуги из Абердинера, поделившись схожим воспоминанием, сообщил мне, что знает множество скалолазов, которые слышали истории о Большом Сером Человеке, или Ферла Море (искаженное "Am Fear Liach Мог" - "Ам Фер Лиа Мор").  Некоторые из них придерживаются правила - никогда не оборачиваться, спускаясь с горы. Правда, по мнению Дуги, именно женщины в этом вопросе более суеверны, чем мужчины.  Джоан Грант, автор многих книг, во "Времени вне разума" описывает, что она пережила летом 1928 года в лесу Ротиермурхуса. Эта дама обладала исключительно ясным умом, большими аналитическими способностями и крепкими нервами. Но однажды ей пришлось испытать нечто совершенно невообразимое.  Ее муж, Лесли Грант, происходил из этих мест, и, навещая его поместье в Мукерах-лодже, они решили в одну из суббот пройтись по лесу в направлении к Каирнгормам. Был славный денек, солнечный и ясный. Немного подустав от прогулки, они перекусили сандвичами, позагорали и решили пройти еще с милю, а затем вернуться в Авимор, чтобы пообедать. И внезапно, без всяких причин, Джоан объял страх.  "Я была так напугана, что в панике бросилась обратно по тропке. Лесли помчался за мной, прося объяснить, что случилось. Я едва нашла в себе силы, чтобы крикнуть ему: "Беги быстрее!" Чтото неведомо зловещее, четырехногое и все-таки разумное, невидимое и одновременно достаточно ощутимое, чтобы слышать, как цокают его копыта, пыталось меня догнать. Если бы это удалось, я неминуемо умерла бы, потому что была слишком напугана, чтобы защищаться.  Я пробежала с полмили, прежде чем прорвалась сквозь какой-то невидимый барьер, за которым почувствовала себя в безопасности. Я знала это совершенно наверняка, точно так же, как секунду назад понимала, что нахожусь в смертельной опасности...  Несколько лет спустя один из профессоров, учеников отца, описал, как испытал то же самое, когда ловил жуков в Каирнгормах. Он был материалист, но тем не менее был крайне удивлен, когда, написав в "Тайме", получил письмо от читателя, которого тоже преследовало "нечто" в тех же самых краях".  Стоит только добавить, что место ее жутких переживаний все то же ущелье Лайриге-Гру, расположенное неподалеку от моста Койлум-бридж.  Весьма примечательно, что ни один из этих случаев не связан с какой-либо другой горой труппы Каирнгормов, кроме БенМакдуя, за исключением одного, схожего с предыдущим происшествия, о котором поведал много лет назад совершенно серьезно покойный Том Кроули, бывший тогда президентом Морэйского клуба скалолазов. Материал подготовлен на основе информации открытых источников.