Ей было шесть...

Она была простым ребенком из Шахтерска,
Каких числа у нас в стране не счесть -
С бантами на причудливой прическе,
И от роду всего ей было шесть.

Она играла в куклы, представляя,
Что ей не шесть, а будто много лет,
Она играла в жизнь, сама не зная,
Что ей не доведется повзрослеть.

Она могла бы вырасти березкой,
Зеленой краской по весне расцвесть.
Она как я жила в Шахтерске,
Но умерла. Ей было шесть.

Как негодяи, стебель обрезая,
На гибель обрекают весь цветок,
Детей Земли осколками пронзали,
Безвинных жертв сбивая с ног.

Она дышала жадно, грудь вздымая,
Еще беззвучно бился слабый пульс,
И кровь ее пока еще живая
Стекала струйкой с побледневших уст.

Она хотела жить, не зная залпов
Свистящих баллистических ракет,
И верить, что еще наступит завтра,
Которого, увы, сегодня  нет.

В полете надвигающейся тени
Ей виделся парящий лепесток.
Какое роковое заблужденье -
Принять снаряды за цветок.

Обрушенность несбывшейся надежды
Казалась самым страшным в мире злом.
Довольно ордена убийцам вешать,
Пока по жертвам их поют псалом!

Распятой правде трудно в одиночку
Себя доказывать на Истинном кресте.
Вот украинский кадровый наводчик
Движенье пальца свёл к большой беде.

Последний вздох как точка невозврата.
Судьба всегда возьмет своё сполна.
Война на смерть, где брат идет на брата,-
Бесчеловечная, позорная война.

Что может быть страшнее чистой правды,
Затянутой неправдою в петле?
Я знаю, прорастет однажды завтра
Той девочкой, посаженной в земле.