Квантовое бессмертие часть 134

Квантовое бессмертие часть 134

Согласно теории многомировой интерпретации квантовой механики, если человек или любое другое разумное существо умирает в одном мире, то непременно продолжает жить в другом. В мирах, где человек умирает, он просто перестает существовать, но будет осознавать себя только в тех вселенных, где выжил — и так до бесконечности.
Квантовое бессмертие - это мысленный эксперимент, который утверждает, что человек бессмертный, потому что до смерти мир расщепится на множество, а прямой наблюдатель может существовать только в том мире, где он остался жив.
Основные постулаты квантовой механики
Три постулата. Вся квантовая механика состоит из принципа относительности измерений, принципа неопределенности Гейзенберга и принципа дополнительности Н.Бора. Все дальнейшее в квантовой механике основывается на этих трех постулатах. Законы квантовой механики – это основа изучения строения вещества.

ОБОРОТНИ В ЛЕГЕНДАХ  И В РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНИ

Оборотень — одна из центральных фигур древнейших суеверий. Вме-
сте с вампирами, ведьмами, русалками, призраками и колдунами он су-
ществует уже тысячи лет, наводя ужас на взрослых и детей в больших
городах и глухих местечках.

Слово «ликантроп», от которого он получил свое название, бук-
вально означает «человек-волк» и происходит от греческого Likantropia.
Некоторые словари определяют это слово как «превращение ведьмы в
волка».

Тема человека-волка была популярна в устных преданиях и в хрони-
ках почти по всему миру. Во Франции это чудище было известно как лу-
гару, в других частях Европы как вервольф, или верман, волкодлак, или
волколок — в Трансильвании, полтеник — в Болгарии.

Начиная с Ромула и Рема истории о волке, человеке-звере и самом
оборотне будоражили воображение таких людей как Жан-Жак Руссо, Карл
Линней и Джонатан Свифт. Талантливые писатели создали целую серию
замечательных произведений об оборотнях.

Однако оборотень не так хорошо известен, как его собрат — злодей
вампир. Оборотень многозначнее и таинственнее, чем вампир. Все при-
писываемые ему мифические качества могут быть довольно легко развен-
чаны современной наукой, но еще в древние времена действительно су-
ществовала некая болезнь, которая поражала целые деревни, превращая
людей в неистовых зверей, и эти больные имели все классические симпто-
мы ликантропии. Известно, что в Европе в XVI веке, после кровавых оргий,
эти несчастные, подозреваемые в демонизме, преследовались и травились
собаками, погибали сотнями.
Интерес к оборотничеству поистине неистощим. В XX веке он
выразился в постановке таких фильмов, как «Человек-волк» (1941),
«Франкенштейн встречает Человека-волка» (1943), «Женщина-волк в
Лондоне» (1946), «Оборотень» (1956), «Я был оборотнем-подростком»
(1957), «Оборотень в девичьей спальне» (1961) — это лишь маленькая
часть списка из более чем пятидесяти фильмов, указанных в «Справоч-
нике-каталоге фантастических фильмов» Уолта Ли. Вероятно, самым
известным оборотнем киноэкрана является Лон Чейни младший, чья
кинематографическая трансформация из человека в волка занимала не
менее шести часов предварительной подготовки в гримерной, и еще
большее время само превращение. Образы оборотней, представляемых
фильмами, очень разнообразны, от подлинно художественных, порой
даже вызывающих симпатию, до нарочито устрашающих и забавно-кро-
вожадных.

Современная художественная литература и журналистика демонст-
рирует еще более глубокий подход к теме оборотней, еще более широкое
ее рассмотрение.

17 декабря 1976 года, например, лондонская «Дейли мейл» вышла со
статьей, озаглавленной «Мы поймали оборотня-убийцу», — говорит по-
лиция», в которой сообщалось о подробностях захвата совершившего
многочисленные убийства преступника, известного как «Парижский обо-
ротень». В конце Второй мировой войны нацисты создали террористи-
ческую организацию, члены которой творили ужасные злодеяния под ко-
довым названием «Вервольф» (Оборотень). В применении к уголовным
преступникам слово «оборотень» служит как сильная нравственная мета-
фора, когда речь заходит о каких-то нечеловеческих, диких, не поддаю-
щихся логике преступлениях, таких как многочисленные убийства, изна-
силования, каннибализм, истязания, садомазохизм, сатанизм. Ирония такой
оценки заключается в том, что сам волк (если только он не голоден или
не ранен) не убивает и не нападает. Согласно недавно проведенным ис-
следованиям, в волчьей стае поддерживаются тесные доверительные от-
ношения, сообщество основывается на взаимной ответственности, и если
кто-нибудь из его членов начинает проявлять инстинкты убийцы, его ис-
требляют ради блага всей стаи.

«Подлинные» оборотни в нашем современном обществе — это те,
кто появляется в качестве пациентов в психиатрических клиниках и на
ритуальных церемониях американских индейцев. О людях (обоих полов),
вообразивших и ощущающих себя оборотнями, врачи говорят как о ли-
кантропах. Хотя этимологическое различие между словами «оборотень» и
«ликантроп» незначительно (оборотень-vir, лат.: человек-волк; ликант-
роп-lykanthropos, греч.: волкочеловек), по своему применению они разли-
чаются: слово «ликантроп» служит сегодня профессиональным термином
для обозначения патологического состояния, а «оборотень» — не меди-
цинское слово, используемое в художественной литературе, фильмах и
для характеристики преступников.

Нам предстоит длинный путь — сквозь века, по разным странам. Но
для начала мы позволим себе привести одну историю, которая вызовет у
читателя трепет и недоумение; поможет понять, как вся эта мистика мог-
ла выжить и сохраниться в наши дни.

В конце XVI века в Оверни жил состоятельный господин по имени
Санрош. Жил он на широкую ногу, держал слуг, был счастлив в браке.

Поместье Санроша располагалось на горе. Из многочисленных окон
землевладелец и его домашние любовались зелеными склонами, быст-
рым ручьем, великолепным лесом и дальними горами, виднеющимися в
голубоватой дымке.

Однажды в полдень ранней осенью 1580 года Санрош сидел у окна,
когда вошедший слуга доложил, что пришел мсье Фероль.

Фероль был известным в округе охотником и рыболовом, а Овернь
считалась прекрасным местом для этих занятий: в чистейших реках пол-
но рыбы, а в лесах — птиц, оленей, медведей. Фероль зашел, чтобы при-
гласить друга вместе выслеживать оленя. Санрош же с сожалением от-
клонил приглашение — он ждал своего адвоката, который вот-вот дол-
жен был зайти по делам. Фероль отправился один.

Адвокат пришел, как было условлено, и больше часа они с Санро-
шем занимались делами, связанными с поместьем, Санрош даже позабыл
о визите своего друга. Проводив адвоката и поужинав, он неожиданно
вспомнил о дневном приглашении.

Срочных дел у Санроша больше не предвиделось, жены дома тоже
не было, и он, чтобы не скучать в одиночестве, решил пойти навстречу
своему другу. Он быстро спускался по тропинке, ведущей в долину, и
через несколько минут заметил на противоположном косогоре фигуру
своего друга, всю алую в последних лучах солнца. Чем ближе он подхо-
дил к другу, тем яснее Санрош видел, что его приятель чем-то взволно-
ван.

Когда они встретились в узкой лощине между двумя косогорами, зем-
левладелец увидел, что платье Фероля изорвано и покрыто грязью и пят-
нами, похожими на кровь. Фероль был сильно подавлен и едва дышал,
так что его друг отложил расспросы и ограничился тем, что взял у охот-
ника мушкет и сумку для дичи. Некоторое время друзья шли молча.

Затем, немного переведя дух, но все еще волнуясь, Фероль расска-
зал Санрошу о поразительном происшествии, пережитом им в лесу. Вот
его рассказ.

Охотнику пришлось довольно долго походить по лесу, прежде чем
он увидел невдалеке группу оленей. Подобраться же к ним поближе, что-
бы сделать выстрел, ему никак не удавалось. В конце концов, преследуя
их, он зашел в чащу и почувствовал, что на обратную дорогу потребуется
немало времени.

Повернув домой, Фероль вдруг услышал жуткое рычание, раздавше-
еся из сырого, заросшего папоротником оврага. Медленно пятясь и не
спуская глаз с того места, охотник, шаг за шагом, преодолел около полу-
сотни метров, когда огромный волк выскочил из оврага и бросился прямо
на него.

Фероль приготовился к выстрелу, но оступился — его сапог попал
под корень — и выстрел не попал в цель. Волк с бешеным рыком прыг-
нул на охотника, пытаясь вцепиться ему в горло.

К счастью, у Фероля была хорошая реакция — он ударил зверя при-
кладом, и тот рухнул на землю. Почти сразу же волк опять вскочил. Фе-
роль успел выхватить охотничий нож и храбро шагнул навстречу готовя-
щемуся к прыжку зверю. Они сошлись в смертельной схватке. Но секун-
дная передышка и опыт помогли охотнику, он успел намотать плащ на
левую руку и сунул ее в пасть зверю. Пока тот тщетно старался добраться
своими острыми клыками до руки, Фероль наносил удары кинжалом,
пытаясь перерезать животному горло. Охотничий кинжал Фероля с ши-
роким и острым, как бритва, лезвием, с огромной рукояткой был почти
таким же увесистым, как небольшой топорик

Человек и зверь упали на землю и в яростном поединке покатились
по листьям. В какой-то момент они оказались у поваленного дерева, и
лапа зверя, свирепо смотревшего на охотника налитыми кровью глазами,
зацепилась за корявый ствол. В тот же момент Фероль ударил по ней
ножом и перерубил острым лезвием плоть, сухожилия и кость. Волк жут-
ко и тоскливо завыл и, вырвавшись из объятий охотника, хромая, убежал
прочь. Фероль, забрызганный кровью зверя, в изнеможении сидел на зем-
ле. Плащ был разорван на полосы, но он с облегчением обнаружил, что
благодаря импровизированной защите на руке остались лишь поверхнос-
тные царапины. Охотник зарядил мушкет, намереваясь найти и добить
раненого зверя, но потом решил, что уже поздно, и если он еще задер-
жится, то ему придется добираться до дома своего друга в темноте.

Можно представить, с каким волнением слушал Санрош этот под-
робный рассказ, то и дело прерывая его восклицаниями удивления и ис-
пуга. Друзья медленно брели и, наконец, вошли в сад Санроша. Фероль
указал на свой мешок. «Я прихватил лапу зверя с собой, — сказал он, —
так что ты можешь убедиться в правдивости моего рассказа».

Он склонился над мешком, стоя спиной к другу, так что Санрош не
мог сразу увидеть, что тот вытаскивает. Сдавленно вскрикнув, охотник
что-то уронил на траву. Он повернулся, и Санроша поразила его смер-
тельная бледность.

«Я ничего не понимаю, — прошептал Фероль, — ведь это же была
волчья лапа!»
Санрош нагнулся, и его тоже охватил ужас: на траве лежала свеже-
отрубленная кисть руки. Его ужас еще усилился, когда он заметил на
мертвых изящных пальцах несколько перстней. Один из них, искусно сде-
ланный в виде спирали и украшенный голубым топазом, он узнал. Это
был перстень его жены.

Кое-как отделавшись от совершенно сбитого с толку Фероля, Сан-
рош завернул кисть в платок и, спотыкаясь, поплелся домой. Его жена
уже вернулась Слуга доложил, что она отдыхает и просила ее не беспоко-
ить. Зайдя в спальню жены, Санрош нашел ее лежащей в кровати в полу-
бессознательном состоянии. Она была смертельно бледна. На простынях
виднелась кровь. Вызвали доктора, и он смог спасти жизнь мадам Санрош
искусной обработкой раны: кисть ее руки оказалась отрубленной.

Санрош провел несколько мучительных недель, прежде чем решил
поговорить с женой об этой истории. В конце концов несчастная женщи-
на призналась, что она оборотень. Видимо, Санрош был не очень хоро-
шим мужем, поскольку он пошел к властям и донес на нее. Началось
судебное разбирательство, и после пыток женщина созналась в своих злых
делах. Вскоре мадам Санрош была сожжена у столба, и больше Овернь
оборотни не тревожили.

Эта история в том или ином варианте сохранилась во многих источ-
никах того времени. Определенно, она — одна из наиболее ярких иллю-
страций страшного явления. Теперь же наступило время назвать все сво-
ими именами, попытаться пролить свет на эту загадочную историю.

Оборотень и его отвратительные дела были известны уже во времена
основания Рима. Этого существа боялись и в Древней Греции. Но, как и в
историях с вампирами, более всего присутствие оборотней проявлялось в
Восточной Европе, где лишь при одном упоминании о волкодлаке крес-
тьянин бледнел и с тревогой оглядывался вокруг.

Франция изрядно натерпелась от лу-гару, и народные легенды со-
держат множество рассказов об охотах на человеко-зверей, обитавших в
горах. Вполне естественно, что эти легенды больше распространены в
сельских и горных районах, таких, как Овернь и Юра, где волки причиня-
ли много хлопот пастухам. Германия пережила немало от этой напасти.
Что же касается ее распространения на север, то хотя Англия, видимо, не
была слишком ей подвержена, сохранившиеся записи свидетельствуют,
что в Ирландии оборотни обитали.

В отличие от вампира, выходящего из могилы, чтобы пить кровь
живых людей, оборотень не является выходцем с «того» света. Он — яв-
ление чисто земное. Похоже, что превращение человека в оборотня вы-
зывалось некой болезнью, которая могла поразить любого. Укушенный
оборотнем заражался обязательно, но ужасные симптомы могли появиться
У человека и тогда, когда он в безопасности сидел у себя дома и не делал
ничего, что могло бы определить ему такой удел. Именно с этим были
связаны дикий страх и массовые казни в средние века, когда подозревае-
мых в том, что они оборотни, сжигали и предавали мечу. Ужасна была
ярость, с которой в народе встречали проявления присущих, как счита-
лось, оборотням признаков, а примитивные суды и массовые казни похо-
дили на всеобщую истерию. Во время вспышек неистового массового страха
человек, слегка тронутый безумием или «смахивающий» на волка — име-
ющий острые зубы, худое вытянутое лицо, — мог легко оказаться под
подозрением и угодить в суд.

Больше всего боялись полнолуния, поскольку считалось, что напасть
поражает в это время особенно часто. «Пораженные луной» обнаружива-
ли, что их тела изменились мерзким, отвратительным образом, они начи-
нали походить на волка и вести себя, подобно этим зверям. Претерпев
такие превращения, они отправлялись в ночные скитания и убивали лю-
бого, кто попадется им на пути. Вполне вероятно, что они представляли
собой жуткое бедствие. Чтобы человек превратился в вампира, на него
должен напасть другой вампир. Но ликантропия может неожиданно по-
разить любого человека, и от нее нет спасения — ни чеснок, ни облатки,
ни крест не помогают...

Как повествуют древние трактаты, истинный ликантроп не только
изменяется физически, так что своим обликом начинает походить на зве-
ря, но меняется и его разум, поведение. Он ощущает себя только зверем.
В отличие от вампира он не ограничивается ночными действиями, встре-
ча с ним грозит бедой и в солнечный день. Но все же лунный свет особен-
но опасен. В полнолуние человек рискует особенно.

Пораженный ликантропией очень быстро изменялся внешне. На-
чало приступа часто сопровождалось ощущением легкого озноба, кото-
рый затем сменялся лихорадкой. Человек испытывал головную боль и
страдал от сильнейшей жажды. Руки начинали пухнуть и удлиняться и,
как и у больных проказой, кожа лица и конечностей грубела и расплыва-
лась.

Испарина и затрудненное дыхание тоже часто сопутствовали пре-
вращению, принимающему затем более определенную форму. Ногам на-
чинала мешать обувь, и жертва ее сбрасывала, пальцы ног искривлялись и
делались цепкими. Рассудок жертвы тоже менялся: ей становилось не-
уютно и тесно в доме и хотелось выбраться наружу.

Затем вместе с тошнотой и спазмами приходило полное помутнение
рассудка, в груди начиналось жжение, язык отказывался повиноваться,
вместо членораздельной речи существо издавало гортанное бормотание.
Когда наступала эта стадия, ликантроп сбрасывал одежду и вставал на
четвереньки, туловище его темнело, покрываясь матовой шерстью. Зат-
вердевали подошвы ног — голый человек-зверь мог бегать по острым кам-
ням и колючкам так, как не смог бы нормальный человек с чувствитель-
ной кожей.
Голова зарастала грубым волосом так, что казалось, будто человек
надел маску животного. Потом, особенно в полнолуние, ликантропом
всецело овладевала жажда крови, подавляя все остальные чувства. И он
убегал в ночь, воя на луну и убивая всех — животного или человека, —
кто попадался ему на тропе.

Обычно он убивал, как и большинство хищников, прокусывая шей-
ные артерии. Удовлетворив свою кровожадность, ликантроп падал в лесу
на землю и засыпал. К утру человек-волк снова становился человеком.
Убийства ночью, раскаяние днем — такова была ужасная участь душегу-
ба-оборотня.

Ликантроп всегда чувствовал, как начинались эти изменения, но все
происходило так быстро, что страдающие этой болезнью должны были
принимать специальные меры, чтобы предотвратить свое разоблачение.
Те, у кого дома были достаточно велики, скрывались в потайных комна-
тах до тех пор, пока опять не становились самими собой. Другие, если
приступ начинался ночью, бежали в леса и там рычали и катались по
земле, кусая и царапая стволы деревьев, а после терзались муками разума
в такой же степени, как и муками тела.

У ликантропа было мало шансов на исцеление. Он был обречен блуж-
дать каждую ночь, пока какое-нибудь существо, более сильное, чем он,
не уничтожит его или пока серебряная пуля не положит конец его страда-
ниям. Правда, оборотни в отличие от вампиров могли быть убиты и обыч-
ными способами, но самым эффективным средством считалась специаль-
но изготовленная серебряная пуля, верно поражавшая чудовище насмерть.
Это мнение было широко распространено в некоторых областях Европы
до XVIII века так же, как и старая история о том, что оборотень всегда
носит с собой свой толстый, лохматый волчий хвост. Люди полагали, что
эта физическая особенность всегда сохраняется при ликантропии, и при
осмотрах доктора неизменно осведомлялись о его наличии.

Существовало также мнение, что, если спрятать или сжечь одежды
подозреваемого оборотня, он не сможет вернуть свой человеческий об-
лик. Это суеверие было особенно распространено в Восточной Европе и
России.

Во многих странах святая вода считалась эликсиром против напасти.
Люди верили, что, вылитая на подозреваемого ликантропа, она физичес-
ки сжигает шерсть и очищает жертву.

Ситуация, в которой оказывался подозреваемый в ликантропии, была
в самом деле ужасной. Эта напасть создавала целый комплекс нравствен-
ных и религиозных проблем в век, когда церковь играла важную роль
буквально во всех ежедневных человеческих делах.

Если власти узнавали о существовании ликантропа, его ждала страш-
ная участь. Максимум, на что он мог рассчитывать, — быстрая и легкая
смерть, но такой милости несчастного удостаивали редко. Обычно оборотней предавали публичному суду, сопровождаемому пытками, а затем
отправляли на ужасную казнь, чаще всего сожжение.

Да и доказательства виновности оборотня добывали весьма жесто-
кими способами. С одним мы уже познакомились в истории о мадам Сан-
рош. Чаще же ликантропа выслеживали по кровавому следу, приводивше-
му к человеку, или, если раненый зверь не оставил следов, искали челове-
ка, имевшего рану или повреждение там же, куда был ранен и волк.

Был и еще один «безошибочный» способ, помогающий выявить обо-
ротня. Во время превращения в волка возрастающая жажда крови соеди-1
нялась у несчастного с неудержимым желанием сорвать с себя всю одеж- 3
ду, и, срывая ее, он, естественно, ранил себя; кожа повреждалась и, буду-
чи уже волком, он бежал по лесу. Поэтому, когда преследователи, среди
которых часто были одержимые местью родственники жертв, врывались в
дом подозреваемого, его часто заставляли раздеться и предательские сле-
ды становились явственно видны на уже человеческой коже...

Гораздо более жестокий способ определения оборотня породило ве-
рование, широко распространенное в Германии, во Франции и в Восточ-
ной Европе, будто оборотень может поменять свою кожу, просто вывора-
чивая ее наизнанку, то есть если он появлялся в человеческом облике —
значит, он просто вывернул наружу человеческую кожу. А когда он опять
будет превращаться в волка, он поменяет покров, вывернув наружу мех.
Трудно поверить, но многие люди были буквально порезаны на куски
«правдоискателями», пытавшимися вывернуть их кожу «мехом наружу».

Человек упрям по своей натуре, он верит в то, во что хочет верить, и
инквизиторы, не останавливаясь перед кровопролитием, надеялись полу-
чить более осязаемые доказательства в своей праведной борьбе с силами
тьмы. Учитывая время и обстоятельства, их можно понять, хотя простить
нельзя.

Неизвестно точное число людей, которых повесили и сожгли, обви-
нив в ликантропии, но количество жертв, как свидетельствуют старинные
записи, было значительным. Очевидно, большинство из этих людей были
чисты перед Богом и людьми.

И не удивительно, хотя в столь печальном положении жертвы «пра-
восудия» отчаянно, с величайшей хитростью и изобретательностью иска-
ли средства к спасению.

Рассмотрим несколько основных способов, к которым, как счита-
лось, прибегали люди-волки, чтобы скрыть свою беду.

В полнолуние, когда ликантроп был особенно подвержен приступам
болезни, он запирался в комнате и выбрасывал ключ в темноту, а когда
приступ кончался, ему приходилось искать средства, чтобы выбраться
наружу. Другие изготавливали хитрые ремни, которыми привязывали себя
к кровати. Часто оборотни устраивали убежища в доме, где-нибудь в по-
тайном месте, возможно, под самой крышей, чтобы весь шум заглушался. Окна в своих домах оборотни стремились закрыть решетками, а двери
закладывали засовами Применялись специальные запоры, неподвластные
зверю, но которые мог открыть человек

Однако все эти меры, тщательно подготовленные, лишь на корот-
кое время оттягивали неизбежное разоблачение. Главная беда несчаст-
ных «волков» заключалась в том, что не существовало медицинского сред-
ства против этой болезни.

Оборотни несли с собой и еще одну беду. Считалось, что истинный
оборотень может физически превращаться в настоящего волка. Француз-
ские, испанские, итальянские легенды рассказывают о том, что часто ка-
кой-нибудь простой крестьянин отвечал за проделки зверя.

Однако надо помнить, учили старинные записи, что, кроме «обо-
ротней-жертв», существовали и оборотни «по желанию». Этим людям
доставляло удовольствие быть жестокими. Некоторые верили, что для
превращения человека в зверя можно эффективно использовать расте-
ния, и в период между XV и XIX веками те, кто пытался стать волком, не
раз замешивали диковинное варево.

Философы и другие ученые на протяжении столетий вели споры: были
ли оборотни на самом деле? Допуская в принципе возможность психичес-
ких отклонений, выражавшихся в том, что больные ощущали себя дики-
ми зверями, многие авторитеты придерживались мнения, что существо-
вать настоящие ликантропы в принципе не могут.

Говоря об истинном оборотне, который способен превращаться в
волка при помощи черной магии или каких-либо других сил, доминикан-
ские монахи Джеймс Шпрингер и Генрих Крамер, категорично заявляли:

«Это невозможно». Они утверждали, что с помощью различных снадобий
и заклинаний колдун или чародей может заставлять того, кто на него
смотрит, вообразить, что он превратился в волка или другое животное, но
физически превратить человека в зверя невозможно.

Но тем не менее ликантропия как болезнь, заставляющая человека
думать, что он превратился в зверя и должен вести себя соответственно,
известна с самых древних времен.

Еще примерно в 125 году до н. э. римский поэт Марцелл Сидет писал
о ликантропии, указывая, что пораженного человека охватывает мания,
сопровождающаяся ужасным аппетитом и волчьей свирепостью. Соглас-
но Сидету, люди сильнее подвержены ей в начале года, особенно в февра-
ле, когда болезнь наиболее распространена и может наблюдаться в самых
острых формах.

Подвергшиеся ее влиянию потом удаляются на заброшенные клад-
бища и живут там, точно свирепые голодные волки. Считалось, что обо-
ротень — это скверный человек, которого боги превратили в зверя в на-
казание. В средние века, особенно в Центральной и Восточной Европе,
родилось мнение, что оборотнями становятся в результате злых козней
ведьм и колдунов, и как следствие суеверий во множестве применялись
замысловатые процедуры, способные якобы спасти от колдовства.

В греческих легендах тоже можно найти множество упоминаний о
волках и о превращении людей в зверей Например, в одной из легенд
говорится, что в Аркадии люди превращали себя в волков в ходе специ-
альной церемонии посвящения. Желающих стать волками отводили на
глухие болота, там они снимали свои одежды и перебирались через топь
на особый остров На этом острове вновь прибывшие принимались таки-
ми же волками-людьми и жили среди них как равные.

В Европе в средние века образ оборотня распространился на других
животных; люди верили, что человек способен превращаться в медведя,
свинью и даже овцу, хотя трудно представить, что в последнем случае он
сумел бы нагнать много страха на свою «жертву»! И в наши дни это веро-
вание в сути своей сохраняется. Некоторые истории, дошедшие до нас из
прошлого, вызвали много споров между зоологами и историками.

В то, что человек может стать волком, верят и по сей день в таких
районах, как Нормандия и Бретань; в последней народные предания со-
ответствуют классическому образцу — человек носит волчью шкуру, что
позволяет ему перенять часть звериных свойств, а затем он буквально
превращается в волка. Однако эти легенды оставляли оборотню шанс на
спасение: считалось, что если ликантропа поцарапать возле кончика носа,
чтобы выделились три капельки крови, то наваждение рассеется. В Нор-
вегии же думали, что в оборотня превращался человек, отлученный от
церкви.

В округе Кот-д'Ор (Франция) легенды об оборотнях имеют стран-
ную деталь: считается, что человек может быть оборотнем только опре-
деленный срок, обычно десять либо семь лет. Откуда взялись эти цифры?
Видимо, мы никогда этого не узнаем.

Большая часть историй, касающихся ликантропии, французского или
немецкого происхождения. Но множество вполне достоверных рассказов
об оборотнях и о ликорексии (состоянии, когда человек вдруг начинает
воображать себя волком и испытывает волчий аппетит вместе с другими
ужасными симптомами) существует и в таких странах, как, например,
Австрия или Россия. Однако у славянских народов легенды об оборотнях
очень тесно переплетаются с легендами о вампирах.

С ликантропией сталкивались многие народы и во все времена. Из-
вестно великое множество легенд на эту тему. Но несмотря на то, что эти
легенды рождались в разное время и в разных местах, они удивительно
похожи друг на друга и отличаются порой лишь мельчайшими деталями.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников.