мир был большой

мир был большой, а ты - маленький,
каша невкусной, игрушка старой,
с телевизора лгали всегда искусно,
папа всегда восхищался мамой.

мир был большим, невероятно прекрасным,
бабушка пекла блинчики и оладушки,
ты был маленький и несуразный,
сердце - добрым, со всем согласным.

мир стал маленький, а ты вырос,
вырос и спрос на происходящее,
почему люди иногда нытики,
почему не думают о настоящем?

мир стал большой, а ты снова маленький,
сигарета вкусной, алкоголь доступным,
но папа всё равно восхищается мамой,
правда по телевизору стала преступной.

мир стал огромный и оглушительно громкий.
носом зарываясь в чьи-то волосы,
прячешься от него, как от страшного проклятия,
не вынося шум, стон и возгласы,
остерегаясь очередного предательства.


ты не терпишь ничьи измены,
сам же, впрочем, даёшь себе вольную.
даже тогда ты был удивительно нежным,
мир - хрупким и безупречным,
я узнавала тебя осторожно.
мне казалось, что у нас в руках вечность,
почему потом стало так больно?


мир стал маленьким и ничтожным,
больше ничего не имело значения,
вечера перестали быть удивительно томными,
всё придёт к логическому  завершению.

мир стал хаотичным, порядок стал вымыслом,
сигарета - горькой, а люди странными,
тревога и никчемность разбавляют наличие
мыслей нерадостных, речей пространных.
дни как пластинки до дыр заезженные,
ты будто живешь в черно-белой гамме
на фотографии, глубоко в моей памяти.

и единственный мир, остающийся постоянным,
чистым и бесконечным,
тот, где папа всегда восхищается мамой.