Счастье

      … Он прошел по городской площади мимо построенного к Новому году ледяного городка, заполненного с утра до вечера детворой с родителями, санками-ледянками, а теперь, поздним вечером, пустого и гулкого, и, воровато озираясь, стесняясь, что его могут заметить за таким детским занятием, нашел в снегу кусочек картонки размером с детскую попку, быстро взобрался по обледенелым ступеням ( надо сказать на "селекторе" чтобы посыпали их песком, что ли, так и до беды недалеко) на горку, разбежался с коротких двух шагов и прыгнул на уходящую  вниз припорошенную выпавшим снежком ледяную дорожку, одновременно подставляя снизу найденную картонку, довольно ощутимо ударившись задом о лед, успел сесть на нее и понесся вниз, закрутившись вдоль оси. Хотелось кричать что-то и смеяться, как в детстве, от ощущения полноты жизни. И он закричал первые пришедшие на память слова, и это было почему-то  «УРРААА!»
               Попрыгав на неровностях льда, он неловко свалился с затормозившей картонки набок, и ему стало стыдно за эту свою неловкость, и он даже быстро огляделся по сторонам - не увидел ли это кто-то?- но потом, враз успокоившись, не спеша, словно смакуя это неторопливое движение, растягивая его, как гурман тянет вкус любимого блюда, перевернулся на спину и улегся на снег, поерзав всем телом, выбирая наиболее удобное положение.  Головой он лег на невысокий снежный бордюр, идущий вдоль ледяной ленты. Он лежал на снегу, умиротворенный, довольный тем, как легко и свободно он сделал все это, смотрел в ночное небо, в котором сквозь снежную пелену тускло просвечивали звезды, подставив лицо под плавно спускающиеся парашютики снежинок.  Он широко открыл рот, почему-то хотелось поймать их как можно больше, но они моментально  таяли, едва коснувшись его языка, а те, которые опускались к нему на лицо, нежно холодили его, превращаясь в крошечные озера. Почему-то промелькнула- говорят, что она мелькает перед глазами- его жизнь, ему показалось, что одновременно и вся сразу, потому что он увидел как-бы со стороны все - детство, улыбающихся родителей, школу, и как он дергает ее за косу, не зная, как еще обратить на себя ее внимание, армию, «учебку», первый прыжок с парашютом, горы Афганистана в жарком солнечном мареве, недоумение от необычного ощущения, когда пуля пробивает твою грудь, знакомство с женой, рождение детей и далее и далее… Он засмеялся и заплакал одновременно от того, сколько же всего, памятного и дорогого, на что раньше он не обращал внимания, считая простым и обыденным, а оказавшегося таким дорогим, оказывается, случилось в его жизни… Слезы смешивались со снежинками, и он подумал вдруг, что понял наконец-то смысл слова «счастье»... Оно, оказывается, было у него в руках и жило все это время, с рождения и до сегодняшнего январского дня, до невозможности близко, рядом и придавало ему силы каждый день. Только он об этом не знал...               
     Вдалеке раздался знакомый вой полицейской сирены, движущийся в его сторону. Возможно, кто-то из бдительных граждан позвонил по 02 и сообщил о странном типе, лежащем в снегу возле ледяной горки на городской площади и смеющимся в небо. Надо подниматься, негоже, если его увидят в таком виде подчиненные. Он же все-таки начальник полиции.
   Затренькал знакомой мелодией в кармане телефон. "Жена,- подумал он с теплотой.- Ждет, волнуется, я ведь ей отзвонился полчаса назад, сказал, что иду домой. Еще в розыск объявит,- усмехнулся он.- Я иду к тебе, дорогая,- сказал он в трубку молодым и веселым голосом. - Домой,"- добавил он показавшееся ему сейчас ну край необходимое и важное слово.              23.04.22.08.10