А реальность ли это? Глава 2

«И, что он так смотрит на меня? Почему так смотрит-то на меня? А я не знаю, что говорить здесь можно, а что нельзя» Думала она, и растерянно продолжила вслух.
–  Я Есмь! –  Строго произнесла она.

«Чего я боюсь? Да не боюсь я ничего, – летели в мыслях у неё. – Мне бы узнать, где я и тогда уж придумать, как выбираться отсюда. А может, я сплю? Ведь я помню, ложилась отдохнуть. Не просто ложилась, а плюхнулась на кровать, от усталости, а вот вспомнить бы сейчас, отчего я устала? Нет, нет, не от усталости, а от боли в голове и темноты в глазах. но потом, помню, я прекрасно чувствовала себя, я же в саду была, с природой разговаривала. Хотя это не важно, а важно то,  что я только прикрыла глаза и вот, на тебе Дарина Игоревна, взрыв, и ты уже неизвестно, где. Может, я действительно сплю? Как проверить?

Проснуться. Но как?»

А он смотрел на неё и не отводил взгляда, чуть улыбнулся уголочками губ.

«ох, деревяшечки мои деревянные, а он красив, как бог» Возникло у нее в мыслях.
«Ой, ну и, где ты видела богов?» Шло у неё из сердца и летело у неё в мыслях.
«В видениях своих, да в своих рассказах сказках и фантазиях, которые ты так старательно записывала, боясь даже, чтобы никто не прочитал. Разве только Светка, с ней и хохотали над моими фантазиями».

Всё же я сплю, и снится мне этот дурацкий сон. Сколько уж раз я видела во сне и описывала в своих романах, разные места, где бывала я. Порой трудно было осознать разные их разговоры, но здесь более реалистичней. Там наблюдала, а здесь я даже разговариваю. Да это же мечта!

«Ой, и тебе ли мечтать в своём возрасте?»  Вновь возник в ней смех.

Причём мой возраст, возмутилась она мысленно. Я ещё молода. Нет, надо просыпаться. И мысленно она приказала себе.
«Просыпаться!»
Она вновь осмотрелась, и посмотрела в широкие раскрытые двери другого зала, там были люди, танцевали, ей показалось, что некоторых она знает. Не успела удивиться, как этот незнакомец вновь спросил.

– Так, кому ты заявляла? Как ты там сказала? Ты Есть, или Есмь?
Она вновь вздрогнула под его взглядом и мысленно сказала себе.

«Всё! Пора просыпаться, пока мне что-нибудь не предъявили, или что-то не повесили. Сдуру ещё соглашусь, да что-нибудь подпишу. – Посмотрела в его глаза.
Ох! А он красив и огромен, и мне он кажется знакомым. Отчего?
Но нет, я его всё-таки вижу впервые. И, что так  он смотрит свысока? Хм, свысока? Так он очень высок. Вероятно, в нём роста метра два, а то и больше, при моих  метр пятьдесят с хвостиком, ему не достаю и до плеча. Ну, разве это рост у меня, метр пятьдесят девять? Вон вижу, женщины гораздо выше и все, как на подбор красивы, аж завидно стало. Хотя я тоже не страшненькая»

Она вздохнула, вновь отвела свой взгляд, от зала, где танцевали, продолжила смотреть ему в глаза, ущипнула сверху кисти левой руки, оттянула кожу и вывернула с силой, что сама не ожидала, боль пошла по всей руке, ударила в локоть и разлилась по руке чуть ли не до плеча.

– Ойяйй! – Воскликнула она. –  Больно!  Удивительно, но больно.
– И для чего же ты ущипнула себя, таким варварским методом?

Спросил он, беря её больную руку, и погладил то место большим пальцем, разглаживая синяк, который моментально проступил, пока ещё чуть красноватым  пятнышком, на белой коже, но обещает быть разноцветным. Она почувствовала, над собой белые крылья, они трепетно расправились, как оберегая её, но её отвлекло от крыльев его голос.

– Сжала и вывернула, сосуды повредились. Для чего? – Он уже смотрел на неё не ледяным взглядом, а вопросительным с удивлением.
– Чтобы разбудить себя.
– А ты спишь? Не заметил. Так, кому ты заявляла, что ты Есмь?
– Вселенной.
– Вселенной? И как? Услышала она тебя?
– Надеюсь, услышала.
– Только лишь надеешься?
– Почему только? Ещё и верю. Знаю, всевышний всех слышит.
– Да? Какой всевышний? – Он иронично улыбнулся.
– Почему вы так разговариваете со мной? Таким тоном?
– Каким тоном? – Спросил иронично, но в глазах появились какие-то, искорки, как смешинки, над ней затрепетали белые крылья, а её уже понесло, стала выговаривать далее.
– Что я вам сделала?
– Ты? Ничего. А должна?
– Отпустите мою руку.

Она стала выдёргивать кисть своей руки из его руки, а он чуть усилил захват руки, и как ей показалось, нагло улыбался, она вновь почувствовала взмах крыльев, воздух прям так и колыхнулся, почувствовала лицом, а он строго произнёс.

– Стой смирно, эластичность кожи и сосудов ещё не восстановилась, ты как ребёнок, да ты и есть ребёнок, хоть и Есмь, как ты утверждаешь.
– Что? – Удивлённо спросила она. – Какой я вам ребёнок. У меня….
– Знаю, знаю, о тебе полностью всё.
– Откуда вы можете знать обо мне?
– Ты же сказала, что всевышний знает всё и слышит всех.
– Но вы же не всевышний.
– Нет, но его непосредственный помощник.

Что-то в её мыслях мелькнуло, помощник, всевышний, и она тоже иронично его спросила об этом.
– А какого всевышнего помощник?
И вновь почувствовала, как крылья над нею поднялись вверх,

– Ловишь меня на слове? – Он улыбнулся, продолжил. – Настоящего, единого создателя, истока всех истоков любви безмерной, света безграничного. Устраивает тебя такой ответ?
– Лучше мне проснуться. Как бы не попасть куда-не надо.
Тихо прошептала она.
– Ты и не спишь. Во всяком случае, ты пришла на праздник.
– Праздник? Чей праздник?
– Может и твой, как ты думаешь, здесь твой праздник?
– Праздник? А разве он  может быть моим?

Она осмотрелась вновь, хоть внутри неё одна часть её говорила,
«Срочно домой», другая же часть, блаженно улыбалась и отвечала ей,
«Не торопись, осмотримся, крылья нас закрывают».

– Мне понравилось здесь,  и потом, я вот смотрю в тот зал. – Она кивнула головой в сторону открытых дверей. – А там почти всех знаю.
– Откуда ты всех знаешь?
– Ну, как откуда? Так я же пишу о них, это мои герои из моих романов, которые я пишу. Я их обожаю, особенно вон того синеглазого  тёмного шатена.

–  Ты отсюда видишь, какие у него глаза?
 – Вижу или нет, я просто знаю. А мне он раньше казался русым.
–  Когда раньше?
–  В видениях, когда писала свои романы. Если, как вы говорите, всё знаете обо мне, к чему ваши расспросы?
– Спой нам, что-нибудь.
– Я? – Она даже задохнулась, произнося слово «Я». – Спеть? Да я не умею.

– А вот здесь она лукавит. – Произнёс ещё один мужчина. К ним подходили ещё двое, не менее обворожительные.

«Ох, божечки, где мои двадцать лет. О нет, в это время я была уже замужем и дети были, дуре хватило ума выскочить сразу после школы, чуть бы раньше встретить, или позже, ведь почти тридцать лет в разводе. Почему они встретились мне,  когда пенсия маячит перед глазами, почти закат моей жизни?
Что за глупость? Дарина! Какой закат?» Летело у неё в мыслях.

– Так, ты споёшь нам?

«Обращаются со мной, как бы со старой знакомой, но отчего я их не знаю и не помню?» Спросила она сама себя.
В мыслях пронеслась картинка, где огромный зал, она сидела за столом, и вот эти глаза смотрели на неё, но тогда отвлекло её ещё более неожиданное видение, в зал вошёл действующий президент её родной родины. В данный момент картинка смазалась, её вновь вернул в действительность голос.

– Так, ты споёшь нам?
«А действительность ли?» Подумала она и произнесла вслух.
– Спеть? Ой, что вы, нет, нет, нет. Я, конечно, люблю петь и с удовольствием пою, но дома, и лучше когда одна.
– Мы слышали, тебя часто, нам хотелось  послушать  тебя ещё, раз уж ты здесь. Тебя ведь пригласили на праздник?
– Не знаю, кто меня приглашал, и не знаю, как я здесь оказалась.
– Пусть станцует. – Произнес ещё один, улыбнулся знакомой улыбкой.

«А этого-то, где я видела?» Подумала она, а он продолжил.
– Она танцует, но всегда стесняется.  Как только почувствует, что любуемся её танцем, так прекращает.  Ни одно танца не показа нам полностью.
– Не понимаю, где я вам могла показать свои танцы?
– Дома, в своём доме, и ещё в кафе.
– Танцуй, не стесняйся.
– Да,  у меня и платье  не для танцев.

Она вновь вспомнила, что она была в трикотажных бриджах и лёгкой старенькой тунике, как мыла потолок, так и оставалась в них, лишь фартук сняла, когда ложилась на кровать. Ей стало стыдно, до невозможности, если бы можно провалиться или исчезнуть, она бы быстро и с удовольствие сделала это, но никак, ничего не исчезало. Дёрнулась убежать, и убежать не удаётся, тот первый, огромный, как медведь, всё ещё  держит её за руку и не отпускает. И как только она дёрнулась, чтобы убежать, он усилил захват.
Она почувствовала, прилив стыда, и всё лицо её загорелось, запылали даже уши, хоть они спрятанные под волосами. Такого стыда она ещё не испытывала никогда. Ей казалось лицо до того наполнилось этой горячей энергией стыда, что вот, вот лопнет.

«Это же надо!? Я в таком шикарном зале, невесть, как оказалась и на тебе в домашней рабочей одежде. Как могло такое случиться?»
Но, опустив взгляд, посмотрела на себя, и очень, очень удивилась, она была в своём любимом платье, которое ей стало мало до не приличия,  до слёз. Она его сама шила когда-то, с десяток лет назад, и оно до сих пор висело в её шкафу. И часто погладив его рукой, вздыхала и отворачивалась, в душе была надежда, что когда-нибудь она его наденет. Всё равно наденет! Как ей не хотелось его выбрасывать, и часто вспоминала себя в нём. В нём она ощущала себя королевой. Конечно, в то время она была намного моложе, но время не стоит на месте. И вот оно на ней оказалось.  Как?
И даже туфли на ней в тон платью, которые лежали в коробке за ненадобностью, хоть и были впору, но надевать надо их к чему, в тон. Вот как?  Желание моё осуществилось?»

– Яр пригласи её на танец. – Произнёс тот, который держал её. – Пусть ощутит тебя, а потом пусть споёт песню, время истекает. А её ключ песня.

Рядом стоящий мужчина протянул к ней руку, тот, кто говорил, что она лукавит. Сердце дрогнуло, и она подумала.
«Интересно, а как я выгляжу в их глазах, той действительной, какой я на самом деле, или вот так, как сейчас. А, как я выгляжу? В зеркало бы посмотреться».

А он её уже взял за руки. Почувствовала вновь трепет крыльев над ней. Она посмотрела на свои руки и подумала, «Хорошо хоть вчера ногти привела в порядок после уборки, а сегодня в перчатках работала».

– Ах, ты стрелец  неприкаянный,  рвёшься всегда, туда, не зная куда. По схеме плюс, минус. Верно, по этой схеме всё работает, даже в физическом мире, причинной следственной связью.
– Да, какая там схема? Если бы вы знали, сколько я ошибок в жизни сделала.
– Много?
– Уйма.
– И, что? Все делают ошибки.
– Все, да не все.
– Ты знаешь хоть одного человека, который не ошибался? Не причинял вреда, себе или кому другому.
– Себе это ерунда. – Небрежно ответила она.
– Не скажи, так вот и получается, не обратив однажды на очень существенное, для самой себя, внимания, а душа страдает.

Ответил он и повел её в танце в этом же зале, постепенно перемещаясь к дверям зала, где танцевали. Она оглянулась в повороте вальса, посмотрела на того человека, что первым с ней заговорил.
«Такой огромный, словно медведь, но так идеально красиво сложен».

Он стоял на том же месте, и грустно смотрел на неё. Невероятно, но она увидела его огромные белые крылья, и ей показалось, что они стали такими огромными, что и её закрывали, вот только не поняла, вместе с танцующим мужчиной с ней или её одну.
 
«Почему? Почему он грустит? Всё-таки, откуда его знаю? Я наверняка гольная идиотка, точно форменная дура. Даже имени его не спросила. А этот Яр, как он его назвал, как у него полное имя? Спросить?»
А он рассмеялся таким смехом, от которого у неё побежали мурашки,
«Этого мне ещё не хватало».
Подумала она, закусив нижнюю губу, чтобы остановить эту энергию, которая прочно впивается в неё. Закусив ещё детской привычкой, и удивлённо замерла. В мозгу пошли мысли от чего она вздрогнула.

«У меня зубы? В нижней челюсти зубы? Как? У меня же не нет с правой стороны, несколько зубов. Три зуба недавно удалили. Ещё раны были чувствительные. Вот ещё проблему надо было решать. А сейчас, что выходит? Они целы, в полной сохранности? Странно!»

Она оторопела, и хотела уж сунуть в рот палец, проверить на ощупь, потянула руку уже к губе, как он вовремя взял эту её руку. Но сам легонько потрогал её верхнюю губу, проводя подушечкой большого пальца, спустился к нижней губе. Она дёрнулась, но он всё же провел легко, едва касаясь, но как ей показалось, столько трепетной заботы было в этом простом движении. Она нервно сглотнула.

«Вот бы опозорилась».
Подумала она, вздохнула, опустила голову.
– Идиотка.  – Тихо прошептала она, а он ответил.
– Идиотка, громко сказано. – Он улыбнулся, но она видела, он внутренне смеялся, она прямо чувствовала, как он хохотал, а он продолжил. – Я бы сказал это мягче. Ты просто в удивлении. Хочешь удивиться ещё больше?
– Может, и хочу, а скажите, как его зовут?
– Медведя? Как ты о нём подумала.
– Откуда вы знаете, как я подумала?
– Тейя, здесь все слышат твои мысли?
– Я не Тейя, вот вы и ошиблись. Я Дарина.
– Нет, не ошибся, это твоё настоящее имя. Земным именем тебя родители земные нарекли.
– Нет, ошиблись, от вселенной мне слышалось другое имя, вовсе не похожее на то, что вы сказали.
– Мы будем спорить или показать? – Спросил он улыбаясь.

И у неё замелькала картинка, сначала она её увидела мозгом. Как? Не сможет объяснить, но картинка внутри её головы. А затем замелькала в глазах много мелких, затем они соединились в одно с овальными кружочками и с надписями в них.

Дарина удивлённо подняла вверх свой взор, там, в вышине большой, был голубовато-белый овал, расположенный горизонтально. И из его середины выходило, а что выходило из его середины, разглядеть не успела, так этот Яр отпустил одну её руку, и произвёл с ней вращение, закружил её, словно юлу, а сам оставался на месте и так ещё улыбался, то ли с насмешкой, то ли с какой-то задоринкой.

– Искренний поиск и нахождение Истины? – Спросил он.
– Ох! – Произнесла она, когда он ее, поймав, остановил вращение и повёл в танце. – Я не знаю, о чём вы.
– Искренний поиск сметёт последнюю надежду ума, и  закрепить собственное бытие в знании, в твоём сознании.
– Что?
– Расслабься, Тейя, То, чем ты являешься – никогда не нуждается в определениях или  в их отсутствии.
– Вы говорите загадочно, я лишь попросила сказать мне его имя. Это сложно?
– Нет не сложно. – Он тихо рассмеялся.
– И вас я не знаю, как зовут. Сокращённое ваше имя, Яр, ничего мне не говорит.  Это может начало любого имени, их много.
– Верно, это для твоего воображения, поразмысли. Проследи по энергиям.
– Если бы так было просто. Не просто энергии так вот распознать, практики не было, если бы встретиться да почувствовать, тогда другое дело. Ой!

В это время он снова произвёл её вращение и, раскрутив, и отпустил, и она в свободном полёте делала обороты вокруг себя, интуитивно, прижав руки к груди, а затем подняла их вверх, скользя ими по груди вдоль лица, и над головой соединив кончики пальцев.
«Не прошли даром уроки танцев в юности, как хорошо, в своё время папа обязал её учиться всему»
Продолжалось её вращение и ускользая в другую сторону от Яра.

«Мама моя родная! Как бы не упасть на таких каблуках. Когда я их надевала-то? Куда это я? И уж точно, наверное, я косолаплю».

Успела она подумать, увидела себя в отражении темнеющего окна, и как длинная и широкая сзади баска её платья, развивалась при вращении. Ещё заметила вдоль стены зрителей из танцевального зала, стоявших вдоль стены.

«Матушка моя! Как бы не упасть. Давно забыла навыки настоящего  танца. В последнее время,  как-то всё пародия».

Вновь мелькнуло в мыслях, как оказалась в руках того медведя, да ещё наклоненная назад спиной. Левая её рука непроизвольно скользнула по его груди, хотела ухватиться за плечо, чтобы не упасть, но проскользила по груди его, а правая, как была  откинута назад, за голову, так и осталась.
Как она выглядела в таком состоянии, она не видела себя со стороны, но в этом положении она была несколько секунд. Он её поднял, она выпрямилась, увидела себя в отражении окна, с огромными удивлёнными глазами.
Раздались аплодисменты, и  в этот миг он повернул её к зрителям. Сердце её билось учащённо, так что ей казалось, и грудная клетка сейчас лопнет и сердце вылетит. У неё задержалось дыхание, казалось, и кровь остановилась в пульсации на верхней ноте «бу»

– Выдохни. Ты прелестна, Тейя. Улыбнись. –
Произнёс ей этот медведь таким шепотом, что выдохнуть не могла, а наоборот ещё вдохнула, вовремя спохватилась, от переизбытка кислорода ещё давление повысится, выдохнула.

«Что происходит со мной? Я кажется, влюбилась. Это вот что? Ну, я же не дура, в конце-то концов. Я не знаю, где я нахожусь, но уж точно не в моём привычном мире. Это точно самообман, и мне надо срочно проснуться и снять эти розовые очки со своих глаз».

Он отпустил её и тоже присоединился аплодисментами к другим зрителям. Дарина почувствовала себя свободной, побежала к отрытой двери, куда вела эта дверь, она не знала. Но у неё было одно, домой, домой или проснуться. Выбежала из двери увидела широкую лестницу, и она побежала к ней и стала спускаться.

– Дарина, стой! – Услышала она, быстро спускаясь по лестнице.

«Только бы не запнуться. Только бы не навернутся с лестницы на этих слишком высоких каблуках. Это будет такое фиаско! Просто крах.
Золушка хоть туфельку потеряла, а я мозги свои растеряю. И что за приключение у меня? Земное или не земное? Как узнать? Всевышний! Боженька, мой любимый, как мне проснуться-то?».

И всё же каблуком задевает край ступеньки, соскальзывает, не ощущая опоры, вторая нога вслед пошатнулась. Даже охнуть не успела. Перед глазами уже маячили и приближались мраморные ступеньки лестницы. Она почувствовала, что полетела, и полёт с приземлением уже начался, и она, закрыв глаза, уже вытянула вперёд руки, казалось падение неизбежно, а в мыслях летело,

«Этот голос, до боли приятный, назвал её настоящее земное имя».

А думать-то уже некогда, она падала, но движение воздуха уплотнилось, и она повисла, не упала. Сколько висела так, она не знает, секунду или несколько, может больше. Открыла глаза, сердце колотилось, толи от радости, что мозги её не на лестнице, а остались при ней и ноги, руки целые. Она обеими руками судорожно уцепилась в руку, что держала поперек её тела, на талии

«Как он так смог быстро подхватить меня?» Подумала она, и тут же возникло ликование. Внутренняя богиня ликовала от осознания того, что всё-таки цела и невредима.

Открыла глаза, она увидела открытую дверь, и через неё видно было просторное пространство, толи улицу с деревьями, толи сад. освещён лунным светом.   

«Вот он выход. Но, как же, как, вернуться домой?»

– Тейя, что ты творишь с собой? –
Произнёс этот обворожительный медведь, но она так и не узнала, как его имя. И отчего он смотрел на неё так по-разному, то иронично с насмешкой, то с лаской, то грустно с печалью. Кто он? А он продолжил.

– Ты могла разбиться, не успей я тебя подхватить.
– Я, Дарина. Меня вероятно с кем-то перепутали, пригласив меня, да это не приглашение было, а просто кража какая-то. Как я попала к вам? У меня в глазах был взрыв белого света и всё, и я у вас. Что это? И поставьте уже меня на пол. Держите, как свою собственность, прижали к себе и довольны.

– Взрыв света был открытием двери, Тейя

Она почувствовала, прежде чем услышать его смех. Её спина была плотно прижата к его туловищу, и ей казалось, что сотрясания от смеха его было в ней. И она почувствовала, себя совсем маленьким ребёнком, в руках этого обворожительного медведя.
Так всегда держала внучка любимую тряпичную куклу, прижимая  её к себе.

И в дверь он её не пустил, а стал подниматься по лестнице, держа её рукой, как поймал её, так и понёс. Поднимался по ступеням легко и свободно, как будто и не ощущал на руке её килограммы. Поднялся на площадку, поставил её, поправил прядь волос  и  он продолжил

– Никто тебя ни с кем не путал. Это не возможно. Ты одна такая. Тейя или Дарина, это едино. У тебя может быть много имён, но Тейя твоё личное, единое имя души  твоей. Это как отпечаток пальчиков твоих, он единый по всем твоим жизням не изменён, из жизни в жизнь переходит, так имя души, одно, остальные даны просто в жизнях.

–  Это я прекрасно понимаю. Отпусти меня домой.
–  А где твой дом?
–  Мой дом вся вселенная, а может вся галактика, млечный путь, точные координаты забыла, но есть такая маленькая планета, светится голубым светом, Мидгард-Земля называется. Знаете такую? Должны же знать её координаты. Отправьте меня туда. Где-то там, на млечном пути.

– Так пройдёмся по нему? Хочешь?
– Слишком много впечатлений я не готова, если бы осознанно прийти сюда, а так выдернули из постели и нате вам, принимай Дарина Игоревна.
– Ты ещё ничего здесь не приняла.
– Если бы вы знали, как мне всегда хотелось побывать в другом мире, где-нибудь встретиться с моими белыми богами, с предками, там за куполом побывать.

– Тейя, соглашался на прогулку по млечному пути. Так и быть покажу тебе богов.
– Что это так снисходительно? Ах, да вы же помощник бога. Что ещё не наигрался в помощника Бога?

Она повернулась к нему лицом, и встретилась с печальным взглядом синих глаз, от этого взгляда ей стало больно в сердце.

«Что происходит? – Задала себе вопрос – Почему одни лишь  взгляды? У меня столько вопросов и не одного ответа».

– Хорошо Тейя, ты отправишься домой. Не доведено начатое дело до окончания, где ясно тебе станет, не познала и не открылась истина. В данный момент ты не принимаешь.

Он вздохнул, и подвел её к лифту и моментально дверки разъехались, пропуская её внутрь. Зеркало в лифте представило её взору, растерянный взгляд пылающих глаз. Щеки раскраснелись.
Она прислонила холодную ладонь ко лбу, пытаясь всё же вспомнить, отчего она так здесь непримиримо вредничала, чувствовала вся её внутренняя суть, её душа не хотела расставаться с ним.
 
 «А кто во мне устроил такую гонку вредности?»
Восприятие своего возраста, отчего-то вклинилось ей, что такое в её возрасте не может быть.
«А годы так спешат, и догорают свечи, а так хочется продления жизни и не просто так, а чтобы жизнь сияла».
Возбуждение волной прокатилось по всему телу, затопив разум.

А он вошёл тоже в лифт, воздух уплотнился, и от него веяло такое, что душой Дарине не хотелось расставаться с ним. Но умом понимала, что надо срочно успокоится. Он стал нажимать какую-то комбинацию цифр и прежде чем нажать пуск, повернулся к ней, произнёс.

– Я не прощаюсь, Тейя. Мы обязательно увидимся. Я всегда довожу начатое дело до конечного итога.
– Как тебя зовут? – Спросила она.
– Возможно, с этого надо было начинать. Отчего-то всё пошло не так. Ты не смогла вспомнить. Печально, ты забыла, и я неверно пошутил. Ты не приняла шутку. Душа моя, осознай, прошу тебя.

– Боги тоже ошибаются, так и помощникам свойственно.
– Всевышний никогда не ошибается.
– Но вы же не всевышний. – Произнесла она ему, а себе мысленный приказ.

«Возьми себя в руки! Совсем не время растекаться лужицей. Вдох. Еще вдох. Выровнять дыхание. Это просто гормоны, земные гормоны. Разве они могут быть в высоких сферах? Чисто земная физиология, а может, и нет, может и могут. А я всё же в высоком мире? О чём я думаю? Наверняка все мои мысли от начала до конца считываются, а может ещё и записываются».
Он посмотрел на неё и улыбнулся, произнёс.

– Когда-нибудь и ты научишься чисто читать мысли, те которые тебе посылают. Научишься разговаривать на расстоянии мыслями. Я не прощаюсь, Тейя, скоро увидимся.

И нажал на кнопку пуск, быстро вышел. Двери закрылись, лифт плавно двинулся вниз, вроде не резко, но у Дарины, как бы сердце осталось наверху. Затем  лифт пиликнул, двери открылись. И её вытолкнуло из него, она оказалась возле своей кровати. Прикроватный коврик колыхнулся и ударил её по ногам, что не удержалась и упала.

Отчего такое случилось? Ей не понятно, возможно, волна энергий прошлась. Чуть  полежала поперёк кровати, свесив ноги затем, скинула туфли, они упали на пол, стук о пол, она ясно слышала, и почувствовала ноги свободными, подтянулась и вытянулась во весь свой рост, в блаженстве замерла.

– Выходит, всё было на самом деле? Не сон? Или всё же сон? А платье? Как оно на меня налезло? Ведь оно было мне явно мало. И главное, когда? Когда я успела его надеть? Она замерла, подумав «надо снять платье».

И ей хотелось посмотреть на себя в зеркало, а встать не было сил. А там себя чувствовала легко, лишь не знание, где она, и не определённое знакомство не давало ей полностью расслабиться. А сейчас так всё утяжелело, что шевельнуться нет сил.

– И то, что происходит сейчас со мной, вероятно простое затишье перед бурей. Неужели грянет буря? Опять? И какая она будет для меня? Я не желаю бурь. Не желаю падений. Сколько можно? Но об этом потом, завтра. Завтра всё расследую, а сейчас спать. Нет такого, чтобы я что-то не расследовала и не дозналась. Опыт есть. Но ведь, я знаю их откуда-то, только не могу вспомнить. И что за шутка богов? Хотя, что с них взять? Весь наш мир их шутка. Играют, как хотят. Ох, божечка мой, потом всё, потом. Спать!
Прошептала она, засыпая, и последние слова были только в мыслях.

Продолжение следует....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.