Марионетка над синею бездной

Марионеткой над синею бездной
Пляшет девчонка с русыми прядками.
Снизу доносится - «это прелестно»,
Сверху толкнуть попытались украдкой.

Скачет она по верёвочке тонкой,
Режет безумия лезвием ниточки,
Что тут поделаешь с глупой девчонкой?
Прячется вечность под мраморным личиком.

Серых прожилок кровава наполненность,
Белого мрамора. Розовым вечером
Марионетка на публике сломлена,
Но, умирая, замкнёт бесконечность.

И полетела шутиха по контуру,
Смехом раскрашена, ярко-улыбчатым…
Но не звучат ни «прелестно», ни «здорово»
И не смешно перепуганным зрителям.

Рученьки – крылышки всё беспорядочней,
Глупому сердцу, увы, не скомандуешь.
Всё ускоряется танец припадочный,
Швы на губах разошлись в небо ранами…

«Мне запрещали любить тебя, лунный свет,
Я говорила «люблю» только мысленно…»
Сверху шепнули: «Ну что ж и тебе привет.
Я равнодушен, но тоже вот, искренне».

Марионетка над синею бездной…
Кисти повисшие, ножки свободные -
Кукла растерзана тщетной надеждой.
Глупо пытаться любить невозможное.

Падает каплями, долгими, звонкими,
Но не нащупать у пропасти донышка…
Плоти комок, что пульсирует тонко так,
Вырви его. Разлюбить невозможно же...

***


Если я вдруг потеряюсь в бездне, наполненной чернотой, и сойду с ума… Ты отпусти меня.
Буду не я, не твоя уже девочка с прядкой пшенично-витой. Ты отпусти. Словно птицу с руки.
Если я вдруг перестану дышать в мире, который летит без меня… Ты не держи и отдай меня им.
Я буду падать вверх. Руки твои оттолкну и тепло, что так тянет назад… Ты не держи. Там, где тьма, там покой.
Если во сне я сожгу зеркала, если мосты разобью, испарятся пески, а вода пыльной бурей сойдёт на живых … Ты не страшись меня.
Раны зажму. Соберу урожай и проснусь.  Ты не страшись. Больно будет лишь им, не тебе.
Если я вдруг перестану любить, вмиг перестану и крикну тебе уходи… Ты мне не верь… Ты же знаешь, я лгу.
Бездна ли, мир ли пустой или сны, что из бездны взошли… Сжечь этот мир, в чёрной тьме пребывая, могу. Разлюбить?  Никогда.