один миллиграмм пыли

я оставил все за порогом.
немолчные долины вывалились из карманов,
и горные ручьи были вытрушены из дорожной сумы.
только дикий ветер попеременно врывался в чертоги,
и я останавливал его жестами и мимикой.
я входил в дом,
и дикий север где-то за плечами кричал мне в уши,
он мне запрещал идти дальше,
он мне запрещал переступить порог.
я собрал последние силы,
ибо сила ветра была велика,
и она отшатывала меня от порога.
я собрал последние силы и сделал шаг через порог.
и все думы сошли на нет.
я как будто стал пустотой, зависшей в воздух.
я как будто забыл о свете и тьме,
о добре и зле. все слилось в какую-то невидимую абстракцию.
находясь в ней, я как будто жил, но все обходило меня стороной.
я как будто жил, но горе и беды плыли перед моим взглядом,
как далекие корабли,
отправившиеся в беспредельное плавание.
я как будто и ел и спал,
но еда проходила мимо моих уст,
я не чувствовал ее вкуса и живот был пуст.
я как спал, но сны мои были пусты и бессмысленны,
я не видел ничего ни впереди, ни позади.
я действительно как будто спал наяву,
и все что я видел и трогал,
как будто пришло ко мне из другого,
из чужого сна.
все было как будто не мое:
не мое тело, не моя душа, не мой ум.
я что-то понимал, даже озарялся экстазом,
но он был подобен молнии,
и быстро растворялся во мгле.
я что-то быстро безотчетно понимал и постигал,
но все что оставалось от этого понимания,
были труха и тлен.
и тут-то я начал забывать,
когда не забыть было нельзя.
я начал забывать это беспредельное исчезновение,
эту немыслимую абстракцию и вакуум,
и все больше старался погружаться в настоящее.
я оставил все за порогом,
и память, и страсть и наслаждение.
все, что касалось мне близко,
то ушло от меня под моим немыслимым взглядом.
так я остался один, один на один со своей пустотой.
лишь пустоту я взял в этот дом,
лишь ветер охлаждал мои плечи, когда я настежь открывал окно.
дом и был этим беспредельным забвением,
дом меня забывал навеки вечные.
чтобы я родился вновь,
мне нужно было перевоплотиться,
и пойти вопреки этому отчаянию,
этому отчаянному смирению перед высотой падения.
все мне казалось нечеловеческим,
и звук голоса,
и мои взъерошенные волосы,
и страсть, что подчиняла мой разум.
нечеловеческим было сердце,
что могло бы совершить нечеловеческий подвиг смирения,
оставив за порогом все свои желания и хотения.
сердце могло бы стать повелителем моего тела,
оно могло бы подчинить и разум,
который блистал молнией в моем уме.
только ум мой почему-то отгораживался от сильных чувств,
и случайное щебетание птицы,
или щелчок пальцев,
или сыплющийся сквозь пальцы песок могли поглотить все мое
воображение и стать основой для всех последующих размышлений.
один миллиграмм пыли, зависший над головой паучьей паутиной,
смог поглотить все сотни книг, что я прочел и осмыслил.
один миллиграмм пыли смог встать во главе этого моего существования,
которое сформировалось через миллиарды лет эволюции.
так я стал результатом развития вселенной.
так я упал в пропасть материального,
и все оставил за порогом,
чтобы отдаться слиянию с мировой гармонией случайных
явлений, подчиняющих собою все человеческое существо.