Ответ из времени совсем не прост

  Вновь раскрываю книгу Владимира Тавра «Следы на песке», теперь уже переизданный и вновь прочитанный сборник, охвативший тридцать лет творческой работы поэта. Читаю, и создаётся впечатление, что иду по крымской земле и слышу рассказ самого автора. Темы перетекают из одной в другую, словно петляющая по горной местности дорога. А местность в Крыму, как в волшебной сказке: море и лес, скалы и песчаный берег, горы и степь – на всём остались следы «минувших столетий, отпечатки далёких событий». Даже тишина приглушённо напоминает, нашёптывает памяти исторические факты. «Тишина вокруг, а курганы таят музыку земли, катакомбы лезвиями врезались в землю и неподвластны её суете». Впечатления путешествующего поэта изложены в трёх разделах книги. В разделе «Крымские зарисовки» Владимир Тавр говорит, что «катакомбы неподвластны земной суете, но надписи, процарапанные знаки, даты, покрытые вековой пылью, гласят о роковом несчастье и о надежде на счастье». Богат историей Крым . О чём писать в первую очередь? Что взять во главу угла? Первый раздел называется «Крымские зарисовки», с чего начинал свои зарисовки, Владимир Рафаилович?

Автор книги пошутил, что начало было бессистемным. Вероятно, есть места живописней Крыма, но когда ты стоишь на вершине, а у ног плывут облака, а далеко внизу вьётся тропочка лесная, разлита даль и ширь, то кажется, Крым и есть эталон красоты, «орден на планете», как когда выразился свой восторг Пабло Неруда. С горных вершин открылась такая красота, что «я, как чукча, что видел, о том и пел», то есть это были личные впечатления и личные предпочтения. Темы. Крым – такая экзотика, что обо всём хочется знать и откликнуться благодарными воспоминаниями. Гости Крыма так и делают: кто-то оставляет воспоминания в рисунках, кто-то – в художественных фотографиях запечатлевает удивительные мгновения, а Владимир Тавр писал воспоминания, стихи и песни на них, видеоролики. Раздел «Крымские зарисовки»  книги «Следы на песке» Владимир Тавр открывает стихами «Бродяга», (стр. 7).

Источен червем посох мой бродяжий,
в суме холщовой – чёрствый ломоть хлеба,
постель в траве – мне словно пух лебяжий,
а одеялом звёздный бархат неба.

Бродяге всё равно, куда идти, он радуется и страдает, путь его петляет между кручами, износилась обувь,  ноги в ссадинах и пыли, но он чувствует себя сильным и молодым, он только у любимой просит прощения:

Прости меня, былая недотрога,
Оставленная в розовой дали.

То, что Владимир был не одинок в горах, говорит  «Гимн горным бродягам»,
(стр. 40). Кто они, горные бродяги? «Просто парни – в облаках», их не изменить, не стреножить, не приманить калачом. Им –

Дайте солнце – кумачом
Над хрустальной ранью!
Дайте воздуха глоток
С памятной вершины,
Где на запад и восток
Горные долины!
Дайте нам – и мы умрём
Под лавиной счастья!
Мы уходим и не ждём
Смены дней ненастья.

Путешествует автор по «следам минувших столетий», но слышит, о чём «приглушённо звенит тишина», что снится скифским курганам, о чём думает не разбитый волнами Казантип, чего хочется нависшим над автором глыбам в каменоломнях.  На всё потом ответит память, она  позже возвратит впечатления, как тронутая пальцами «гитарная струна».

Но поэту иногда хочется, чтобы с ним поговорил пропахший весною и продутый ветрами город, хочется понять, чем он дышит.  («Евпатория», стр. 11).  Он радуется, что река  Салгир  (стихотворение «Салгир», стр. 12) не замечает повседневной суеты.

Прохлада волн, бурун в камнях, журчанье струй,
Всё дышит свежестью, как первый поцелуй,
Бурлит и пенится на отмелях Салгир,
Бетон и кружево чугунное перил…

Есть что рассказать путешественнику об особенности крымских городов, где можно увидеть «купола церквей» и «примесь южных кровей», но «глыбы вождей» там есть обязательно. А главное для поэта – бродягу обязательно примет крымский город. Не скрывает он, что

Если есть бродяжий рай,
Зовётся он – Бахчисарай.

Природа одушевлена, она созвучна состоянию души поэта: «тихо так, что режет уши», «Тишиной объятый лес,// Смотрит в зеркало небес»,
Горы в сонной полудрёме,
Сладкой утренней истоме,
Шевелят руками,
Грезят облаками.

Зима в Крыму порой проявляет «белое безумие», что «сосны в ослепительном бреду лапами покачивают важно», «Солнце   фланирует  вальяжно», «Белым вальсом кружат небеса».

Лирическими героями стали скала Ак-Кая, гора Опук, новая трасса Таврия, монастырь Сурб-Хач.

Дань уважения Владимир Тавр отдал природной красоте Крыма, её географическим объектам, погоде. Вдруг, увидев, что наступила осень, он «погрузился в листопад» и готов просить прощения «за всё, в чём был и не был виноват» и хранит надежду на прощение… 

В первом разделе некоторые стихи посвящены людям: крымскому писателю из Керчи, Маковецкому В. Я., первому секретарю Коммунистической партии Ленинского района, Парельскому  Н. И., Клименко Ю. А., создателю  Этнографического музея в Ново – Николаевке, Фелировской  Н. А., своей учительнице русского языка и классному руководителю, Вольфсону М. Ф., краеведу, писателю, журналисту.
На вопрос, почему названные люди стали Лирическими Героями его произведений, Владимир Рафаилович сказал, что они симпатичны ему личными качествами, увлечениями, отношением к литературе, общими взглядами на проблемы района.
Приятно, что школьные годы запомнились поэту наполненностью свободного времени:

Мы прошли по жизни ураганом.
Мы как боги роль свою играли,
Кто – холопов, кто царей земных,
В мелких ссорах дрались, умирали,
Не познав законов основных. («Фелировской Н. А., стр. 46).

Маковецкий В. Я. первый из крымских писателей описал Казантип и маяк  на мысе. Тавр сокрушается, что не стало маяка, поэтому и морские дали печалятся. Завершает стихи надеждой, «Вновь замерцает на скалах маяк».

Стихотворение «За распадком – распадок» (стр. 59) автор предстал лично среди природы, зверья, словно сам стал частью их, и даже больше. 

За распадком – распадок,
За горою – гора,
Почему мне так сладок,
Дым ночного костра?
Почему мне как братья
Всё лесное зверьё?
Или, может быть, мать я
И всё это моё?
И стволы великанов,
И небес глубина.
Я, как равный средь равных,
У ночного костра.
Мир чудес и загадок
От утра – до утра,
За распадком – распадок,
За горою – гора.

Второй раздел «Партизанскими тропами» содержит небольшое количество стихов, но работал над темой Владимир Тавр много лет. Чтобы владеть материалом поэтически, необходимо изучить его историю, и поэт изучал. В девяностые годы и нулевые он ходил партизанскими тропами в Старокрымских лесах, изучал военные сводки, беседовал с живыми участниками партизанского отряда, записывал их воспоминания.  Бывшая партизанка Елена Михайловна Волос помогла представить Владимиру  места событий. Произведение «Судьба партизанки» – о ней.

 Видеоролики – неоценимое дополнение к стихам в разделе «Партизанскими тропами», к истории борьбы партизан с немецкими фашистами в Крыму. В видеоролике – все памятники, посвящённые событиям и Героям Великой Отечественной войны в Ленинском районе.  В стихотворении «Партизанский перевал», (стр. 67)  поэт рассказывает, что,  отдыхая у братской могилы, он словно набирается особенных сил, сил, которые «твоим не сродни». Удивительный смысл строк, завершающих стихи:

И поэтому ты не стыдись
За усталость свою у могилы,
В молчаливом поклоне склонись
И возьми у погибшего силы…

В стихотворении «Здесь свежо, даже зябко»  (стр. 75)  поэт пишет, что звезда на могиле говорит о последнем приюте героя, а

Где листву сотрясает
Старый дуб над тобой,
Он всё помнит и знает,
Чем закончился бой.

Автор уверенной мыслью завершает стихотворение, сообщая, отсюда  он до конца понял:

Что я вижу зарю
Сорок пятого года.

Третий раздел многотемный, поэтому самый объёмный. Об этом разделе я расскажу в стихотворении


ОТВЕТ  ИЗ  ВРЕМЕНИ СОВСЕМ  НЕ  ПРОСТ

Стихи. Шуршит страница за страницей:
чужая боль, тоска, разлуки, лица,
рыдания и судьбы в перехлёст.
В тиши, в молчании кричит вопрос –
ответ из времени совсем не прост.


Про смелость, мужество рассказ поэта,
и тропы партизанские воспеты.
Любовь и дружба, радость и испуг,
подземный мир – каменоломен круг,
и тайны мыслей, что не скажешь вслух.


Взросление мальчишки непростое.
Наполненность, ни проблеска простоя
в труде. Изжиты хвастовство и ложь.
Долой «саморекламный выпендрёж»* –
На денди он нисколько не похож.
 

Ковыльный шёлк, чуть ветерком волнуем.
На струнах пальцы держат в поцелуе
напевы поэтических речей
и перекличку горестных ночей.
Тернистый путь бродяги – он ничей.


Из прошлого мгновеньям нет возврата.
Ведь дня не повторит огонь заката:
сгорая в нём, блеснёт, исчезнет след,
и сумеркам не возвратить рассвет,
но в значимости их сомнений нет.
______________________
* Словосочетание из стихотворения  В. Тавра «***», стр. 452

Владимир Тавр (псевдоним) – автор книг-очерков: «Путешествуем по Крыму»(2016) и «Путешествуем по восточному Крыму» (2015), поэзия «Следы на песке» (в 2015 году дополнена и переиздана).С 1989 года стихи поэта входили в ряд сборников, изданных в Крыму.