Гондольер

На площади Сан-Марко струится бирюза,
Над куполом собора бьет радуга в глаза.
Венецианский воздух повис хрустальным сном,
Навеяв мысль о вечном, о счастье неземном.

На башне Оролоджо уже в который раз
Чеканят стрелки время, напоминая час.
Но древние реликвии апостолов Христа
Нетленны под защитой гранитного креста.

И лев, крылатый Ангел, над книгой у часов
Не смертен ни на йоту — великий часослов!
Сидит, читая книгу, не слыша смерти зов,
Под звон часов на башне и гул колоколов.

И голуби слетелись сюда со всех концов
Ватагами пернатых и резвых сорванцов.
Уселись на орнамент изысканных дворцов,
Фронтоны украшая старинных  изразцов.

У пристани искрится большая стрекоза,
Хрустальная водица — пречистая слеза...
Плывут по ней гондолы различных образцов,
Катая дочек, доний, мужей и их отцов.

В извилистой лагуне, в проёме голубом,
Семейство укрывается от солнца под зонтом.
Волна седая, ластясь к ним дымчатым котом,
Их облизать пытается шершавым языком.

Венеция всем кажется каким то дивным сном,
И солнце не скрывается за дальний горизонт.
И гондольер прекрасен в руках с одним веслом,
Гребёт довольно ловко, и словно невесом,
Свистит себе тихонько, как будто бы влюблен,
Под бой часов на башне и колокольный звон.