Смерть моего деда

Примечание самому себе:
Удивительно, что я писал так лет в пятнадцать. Я не воспринимал рассказы этого времени серьёзно, но этот отрывок выглядит очень неплохо. Возможно, я уже забыл, что такое литература, и как она должна выглядеть.

Днём он лежал на диване и слушал радио, всегда классику. Его тошнило и знобило. Он смотрел на всё, и всё ему казалось бледным и дурацким. Не делал ничего, только лежал в одной позе. Каждый новый день он лежал. Он бы хотел что-то сделать, но его брала слабость, и даже чувство вины уже притупилось. Иногда ему было страшно, он думал, что его окружают со всех сторон и выжидают. Он бы хотел внезапно выбежать и озадачить преследователей. Но где они? На кухне или на улице? И существуют ли вообще? Куда бежать? Иногда к нему приходил его мертвый отец. Он был неплохим человеком. Только он ничего не говорил, а стоял просто так.

Вечером к нему зашла любовница. Ей было лет тридцать пять, но она хорошо сохранилась. Она была в черном, и волосы у неё были под цвет одежды.
- Ну что, Сережа, как твоё здоровье? - она вошла и села на диван на кухне.
Он был бледным и его тошнило, но он всё же с ней говорил.
- Ничего, Наташа, но скоро придёт в гости дама в белом. - он посмотрел ей в глаза и посмеялся глухо и мрачно. Так, что она испугалась.
- какая дама?
- а... так. Ничего. Может быть, кофе или чаю выпьешь со мной?
- а чего покрепче тебе можно? Если хочешь, я сбегаю в магазин.
- Да можно, а толку... ну давай выпьем. - он достал бутылку самогона. Это был сейчас единственный человек на земле, которого он бы не выгнал. Она хоть не болтает много и она всё ещё красива. Тихо и тепло. Алкоголь - штука, вытягивающая из людей всё лучшее и худшее наружу. Может быть, он хоть на время забудет о вялости. Рядом с ним женщина, которая его любит - несложно догадаться по её глазам, и алкоголь. Может, Смерть немного подождёт.
Они выпили по рюмке, оба не закусывали.
Она не была каким-то небесным созданием, она не была также слишком умной, или ещё какой-нибудь, но любовь делает человека лучше, любовь сразу оправдывает все человеческие глупости и недостатки. Если вы хотите стать когда-нибудь хорошим человеком - влюбляйтесь и разочаровывайтесь, это один из путей. Она была преданной, - и не такой уж плохой женщиной и человеком. Бывают женщины, да и вообще люди - самолюбивые до крайности, до той черты, где человек из-за своего извращенного самолюбия начинает выдумывать разные сюжеты в голове, начинает выделываться и так и сяк. Они мне противны, потому что я сам такой, и потому что я видел таких людей слишком часто в жизни, они мне надоели. Я живу жизнью такого человека, и это очень надоедает. Так вот, эта женщина по-моему, не имела самолюбия вообще. Ему это нравилось. Она была послушной и тихой, - и искренней из-за недостатка самолюбия. Наверное, эта женщина была сравнима с тихой русской долиной летним вечером, в которой никого не было - тишина и гармония, где нет никакого лишнего беспокойства, простая, без лишних философствований, - но когда женщина становилась от этого хуже?
Он внутренне злился на себя из-за того, что не любит эту женщину. И оттого, что даже не поблагодарит её за то, что она всё ещё здесь, с ним, без всякой для себя видимой выгоды. Что одна она утешает больного, при смерти, может, человека.


Она приходила каждую ночь, и каждую ночь мужик плакал. Он плакал от чувства беспомощности и тоски, видя эту женщину. Она была так хороша и так грустна  каждый раз. Я не знаю, почему люди поступают так или иначе: я не знаю человеческую природу, я не слишком разборчив в людях, поэтому я и говорю, что она была хороша и грустна, потому что я не могу выразить это в других словах. Но я, по крайней мере, разбираюсь в женских взглядах.
Прекрасное видение. Оно отдавало такой благородностью и добротой, и даже любовью в глазах. А ведь он понимал, что это что-то нереальное! Оттого его пронимала тоска. Он ведь ничего с этим поделать не мог, не мог дотронуться, не мог жить вместе с этой женщиной, не мог даже нормально мечтать о ней. Её можно разглядеть – но странно, - ничего с ней не поделаешь! Мучайся и дальше!
В последние дни он всё же поддался ей. В эту ночь он уже не мог спокойно смотреть в её живые и такие грустные глаза. Ему всё надоело в настоящей жизни, он болеет и уже стар, так зачем продолжать? В новый мир!
Он сказал:
- Хорошо, я пойду с тобой...
Её глаза снова округлились и стали, как у ребёнка. Она улыбнулась.
Он почувствовал её прикосновение. Она обнимала его. Он представлял, как лежит в высокой траве, рядом с берегом. Бабочка летала рядом, а Солнце светило ярко. Она была тёплой и действительно с гладкой кожей. Он смотрел в её глаза: там будто было что-то большее, чем просто отражение его и комнаты, какая-то частичка мира. Может быть, какое-нибудь спокойное болото, в котором обитает цапля.
Она приблизилась губами к его уху и прошептала:
- Наконец ты пойдёшь со мной, мой милый... Сколько чудесных вещей мы сделаем! Справедливость и люди придут на эту Землю с твоей помощью! Чувства и искренность наконец появятся в людях!
Он улыбался. Он закрыл глаза. Он шептал: «Да, да...»
 - Отлично! А теперь ты отправишься со мной в Чистилище!
При последней фразе  он увидел, как это прекрасное создание, точно неземное, наконец, сбросило свой облик. Теперь это была чёрно-красная масса, как будто дым. Он раскрыл глаза и с ужасом посмотрел на всё это. Больше никакой Истины у него не было. Никакого добра и искренности. Вот так – внутри – пшик! Он лишился всего этого и услышал демонический, даже не голос, а хрип.  Теперь это существо издавало звуки, похожие на смех, крик и металлический лязг одновременно. Если и можно сломить душу, то его душу в этот момент ещё и растоптали. Полная безнадёга. Он был в отчаянии, не в простой депрессии или тревоге – о нет! Он был в отчаянии, настоящем и нечеловеческом, безнадёжном состоянии духа. Душа его находилась в этот момент в состоянии маленького ребёнка, покорного и истеричного вместе. Он как будто душевно и эмоционально отупел, лишился чувств окончательно. В этот миг он побывал в особом мире – во внутреннем мире, в котором он лишился языка и мыслей, он будто блуждал в белом пространстве без цели и своей Истины. А ведь у него всегда была цель и Истина! Всё, что он успел сделать, это прошептать в бреду – бес!
На следующее утро родственники обзванивали друг друга.