Собачка смеялась

Он увидел в интернете манекен женской головы. Она была хороша, неглупое лицо, глаза прищурены, а главное – особая форма губ. Такие губы есть только у людей со вкусом, - они гордые и спокойные. Она была почти живой, из хорошего материала, и даже в глазах было выражение вместо ничего. У неё были рыжеватые длинные волосы – она смотрелась прекрасно. Стоила эта голова 1400 рублей, и он заказал её. Он сам не знал зачем, но она была хороша. Только проблема – у неё не было тела. Ничего, ему просто нужно это хорошенькое лицо.
Привезли голову через неделю. Он заказал доставку курьером, ему не хотелось идти на почту. Это дороже, но курьер сам придёт и отдаст тебе голову, - он не хотел идти на почту и встречаться с людьми.
- Здравствуйте! Вот ваша доставка – он протянул коробку к нему. Он отдал деньги курьеру, закрыл дверь и потом долго смотрел на коробку.
Он открыл её. Там лежала голова. Чёрт, она хороша – подумал он. Он поставил её на стол. Он долго разглядывал её, перед тем как заговорить:
- Может быть, ты хочешь вина или ещё чего-нибудь?
Тишина.
- Я сказал, ты вина хочешь? Может, пива?
Тишина. Она гордая – не станет она и говорить с таким, как он. Что за жалкий оборванец!
Он подошёл ближе к ней, приблизился к её лицу и заорал:
- Я СКАЗАЛ, ТЫ МОЖЕТ, ВЫПИТЬ ХОЧЕШЬ?
Тишина. Ну нет, она даже не среагирует на это. В этой женщине определённо что-то есть, и он не мог этим не восхититься, однако не показывал этого. Взгляд её не изменился. Он отступил, и, подумав, сказал:
- Может быть, послушаем классику, а?
Тишина.
- Тогда я включу радио.
Он включил радио на станции, где передавали классику. Бах, Брамс, Бетховен и Гайдн – симфонии и всё такое, изредка Шопен. Сейчас играло только пианино.
Он поставил голову на стол, сам сел в кресло и начал слушать. Через пару минут молчания ему это надоело:
-  НУ, СУКА, ПОЧЕМУ ТЫ МОЛЧИШЬ??? – Он дал ей хорошую пощёчину. Он на момент посмотрел в её глаза, такие невозмутимые и полные блеска и мудрости. Ну почему она молчит? – думал он, - ну неужели она не может сказать хоть пару слов? Он начал целовать её в губы. Потом уткнулся в её щёку и заплакал. Он всё же не под стать ей, - такой красивой и холодной. Он недостоин её. Она смотрела вдаль, а он спустился к её шее и вытирал слёзы её волосами. Она была мягкой.
Он заказал ей тело, - он выбрал самое лучшее на его вкус, там было много отличных женщин, и ему было трудно выбрать. Одна из них была чуть пухлее остальных, и это выглядело отлично, но он всё же выбрал другую. В описании было написано:
«Манекен женский
Рост ; 182 см, грудь ; 85 см талия 62 см бедра 87 см. Цвет: телесный. Голова и парик в комплект не входят»
Он купил голове новый парик и помаду, хоть она была прекрасна и без этого. Он почувствовал, что влюбился в неё, хоть и не понимал, как можно любить неживое существо. Он часто чувствовал себя одиноко и покинуто – но он испытывал дискомфорт, когда находился рядом с людьми. Может быть, у него был какой-то душевный недуг. А эта женщина была не болтлива и не самолюбива и не тупа, она была идеальной, - она знала всё, поэтому молчала. Как же она великодушна! Она ведь знает о том, что он влюблён, но всё равно принимает его, такого неловкого и неотёсанного. Она-то знает, что скрывается под оболочкой. Она в этом не нуждается, она заглядывает глубоко в душу. А в душе у него летает одинокий, гордый орёл. Или нет, но что-то в его душе летает.
Он был счастлив с ней.
Но нормально ли это? Но в конце концов, - кто установил норму? На самом ли деле он ненормальней какого-нибудь брокера или работника офиса? Тогда в чём? Но он же не виноват, что нашёл идеальную женщину!
Её тело наконец было у него. Голову вставить было нельзя – да и плевать. Он купил платье по этому случаю. Он одел её. У неё под платьем были очень хорошие изгибы и формы, её хорошо сложили, а цвет её кожи был почти телесным. Он одел ей парик белых волос. Теперь она была блондинкой в чёрном. Ну нет, это ей не идёт, она выглядит полной дешёвкой в этих белых волосах, - он одел рыжие. Вот, так лучше. Тело было отделено от головы.
Он долго смотрел в её глаза. Она напоминала ему его учительницу русского и литературы – лицо такое же выразительное, а тело такое же струистое. Потом он начал целовать её, потом рукой залез под платье. Тело было очень рельефным и извивистым. Хорошо её сделали. Отверстия там не было, но ему было плевать. Он просунул между ног и начал. Он двигался минут пять, меняя позы. Она была очень мягкой и гладкой. Потом он помыл её и спрятал в темнушку.
Он всё смотрел и смотрел ей в глаза. Нет, сейчас не то. Раньше он смотрел ей в глаза и восхищался ей. Он любил её, но теперь ему казалось, что она постоянно следит за ним.  Ему было страшно находится с ней в одной комнате. Но и убрать её в чулан он боялся. Она его пугала, она имела силу и стойкость, имела закалку и выдержку, она была безмолвным тираном. Больше он её не бил, ему было страшно, что она сделает что-нибудь с ним.
Он таскал голову везде по квартире. Если ему надо было помочиться – он нёс голову с собой в туалет и не сводил с неё глаз. И так далее. В начале, когда он её увидел, всё, чего он хотел – не чувствовать себя одиноким, - и был какое-то время счастлив с ней. Теперь же он чувствовал себя подавленным, ведь эта голова превратилась в настоящего монстра. Он чувствовал себя ещё более одиноким, чем в самом начале.
Она позволяла ему владеть собой, и у неё было отличное тело, и он очень наслаждался ей, но иногда его одолевала чуть не паника из-за головы. Он трогал её везде, щупал её здоровые и гладкие плечи и всяческие изгибы, но не мог свести глаз с головы.
Однажды он взял голову с собой на письменный стол и стал рисовать. Он включил свет, достал свои пастельные мелки и картонку и начал. Голова стояла сзади. Он забыл про то, что взял её. Спустя минут тридцать он обернулся и крикнул. Он забыл про неё, он думал, что она стоит на другом столе. От неожиданности он обхватил её горло двумя руками и начал душить. Парик спал с неё. Он повалился на пол и начал бить её кулаками и душить. Он кричал:
- АХ ТЫ СУКА, ТЫ СЛЕДИШЬ ЗА МНОЙ!
Он бил её так сильно, что лицо сильно вогнулось вовнутрь. Она была лысой, а лицо её вогнулось.
Через несколько мгновений он сел в кресло. Включил радио. Там играла какая-то из симфоний Брамса. Он посмотрел на голову – она была в ужасном состоянии, но всё ещё сохраняла остатки своего взгляда.  Ну почему всё всегда должно идти в этом направлении? Почему любовь всегда должна заканчиваться разрушением? Он заплакал.