Долгожданное письмо

"Что ты ждёшь сваво солдата?!" –
Вслед кривились языки.
Даша прочь бежит куда-то,
Глаз потухли огоньки.
А глумливые соседки
Розошлися, как наседки,
И судачат целый день
Сплетню длинную – с плетень.

"Вот уж дурочка, – смеются, –
Кто ж далече верен был?
И простушки же ведутся –
Он, поди, её забыл!
Медалистка, комсомолка...
Тьфу, а что с тихони толку?! –
В девках так и просидит!" –
Взмах рукой опять летит.

А Дашулька, птичка словно,
В сад забилась – не видать.
Небушко над ней огромно –
Выслушает, будто мать.
И девчушка плачет небу:
"Знать наверняка лишь мне бы,
Что Зиновий мой живой,
А не спит в земле сырой.

Сердце изошлось тревогой,
Сон обходит стороной.
Что лежит пред ним дорогой,
Где товарищ верный мой?
Ты же светлое, родное,
Дружишь с солнцем и с луною!
Держишь свет и тьму в себе –
Всё-то ведомо тебе.

Дай ответ мне кратким словом
Иль надеждой мне ответь.
Друг в каком краю суровом
Бороздит земную твердь?
Иль ему невеста – пуля?" –
Разрыдалась тут Дашуля.
Косы по плечам свились,
Слёзы горько полились...

Зной сошёл, жара чуть спала,
Пелось легче соловью.
В травах дружно стрекотало,
Задышалось лучше дню.
И девчушке показалось,
Что к ней небушко ласкалось,
Словно матушка к дитю,
Ласку ей даря свою...

Так прошло ещё полгода –
Нет у Даши перемен. 
От восхода до захода
Ночи день идёт взамен.
И соседки в телогрейках
Кости моют на скамейках,
Невзирая, что мороз
Щиплет языки до слёз.

Было так же, как обычно...
Вести нет о том, где друг.
Но в четверг вручил ей лично
Почтальон конверт из рук.
Письмецо то не простое,
А с пометкой "заказное".
Пишет некто в нём Авдей,
Не знакомый даже ей:

"Здравствуйте, подруга Даша,
Я пишу, покуда друг
И любовь, должно быть, Ваша
Сам не может. Есть недуг.
Будучи сурово ранен,
В плен попал в Афганистане.
Он не числился в живых
Средь оставшихся троих.

Извините, опускаю
Я подробности того,
Что с ним было, понимая:
Это Вам ни для чего. –
Он так просит, но, во-первых,
Не для девичьих то нервов.
Жизнь как жизнь. Всегда права.
Доля наша такова.

Он живой, но... Он не прежний. –
Говорю Вам без прекрас.
Прежний только голос нежный,
Лишь заводит речь о Вас.
Потерявший уйму крови,
Слаб и измождён Зиновий.
Гостем ли он был в плену? –
Не гулять шли на войну.

Друг Ваш внешне изменился:
В шрамах тело у него
И одной ступни лишился. –
Ждать ему теперь чего?
Он, своей бедой сконфужен,
Думает, что впредь не нужен
Инвалидом будет Вам.
Я спросить хочу Вас сам:

Хорошо всё взвесьте прежде,
Чем ответ ему давать.
В ложной утопить надежде –
Всё равно, что жизнь отнять.
Вы его другим ведь знали
До его судьбы-печали.
Вас ни в чём не укорит,
Коль душа Вам не велит.

Только дайте знать по чести,
Кем ему себя считать:
Он жених своей невесте?
Одному ли вековать?
Я вложил конверт Вам, Даша.
Ждём и мы решенье Ваше.
Другу лучше с ним с любым –
Успокоится он им.

Шлите весточку пораньше –
Оттого лишь легче всем..."
Подкосились ноги Даши,
Худо стало ей совсем.
Будто боль в неё вселилась
Та, которой жизнь пронзилась
Друга милого её...
По плечу ли для неё? 

Синий взгляд девчонки ожил:
"Боль мы с ним переживём.
Прежний он, я верю, всё же –
Были, будем мы вдвоём!
Слава Богу, жив любимый!
Прочее – преодолимо.
Он не предал, как и я.
Чем плоха судьба моя?"

Шли денёчки друг за дружкой,
За рассветом плыл закат.
Тяжело справляясь с кружкой,
Чай глотнул, дрожа, солдат.
Госпиталь проснётся скоро,
В коридоре разговоры
Будут разные слышны
Вплоть до часа тишины.

Стены мрачные такие,
Как Зиновия глаза.
Мысли прочь он гнал плохие,
А изгнать-то их нельзя.
Письмеца он не дождётся:
Ночь не спится, день неймётся.
Мимо жизнь проходит так –
День за днём, за шагом шаг. 

За него переживают
Все товарищи-друзья.
Все они друг друга знают,
Как одна живут семья.
Друга словом ободряют
И скучать не заставляют
По возможностям своим,
Осторожничают с ним.

Этот день быть мог похожим
На другие братья-дни:
По-ноябрьски непогожим,
Беспросветным как они.
Но сегодня было небо
Чистым, радостным от снега.
Было небушко таким
Необманчиво-родным.

Дверь в палату распахнулась
Необъятно-широко –
Так и Даша улыбнулась,
Вдруг влетев в неё легко.
Глазки словно огонёчки,
Ямочки вкрапились в щёчки,
А в руках её конверт:
"Я сама несу ответ! –

Даша тонко прозвенела
И, к Зиновию припав,
Не сдержавшись заревела,
Чуть конвертик не помяв. –
На, читай, я чуть простыла,
Вот слезу и упустила.
Я не плакса, знаешь сам –
И скажи о том друзьям!"

И протягивает руку
С драгоценным письмецом
Смыслом – с век, длиной – с разлуку:
Жизнь была солдата в нём.
Вскрыл конверт Зиновий нервно.
"Бросишь ты меня, наверно", –
Искренне подумал он,
Видом Даши ослеплён.

Раненый за горло взялся,
Приготовившись читать.
Раз глазами пробежался,
Два – не верит. И опять...
Перечитывает снова,
Утонуть в письме готовый.
Ручеёк бежит со щёк
Горячо, как огонёк.

Перевёл свой взгляд Зиновий
На девчонку весь в слезах:
Кто сейчас бессилен в слове –
Духом был силён в боях.
От письма он оторвался,
Головой в ладони вжался,
И улыбка в первый раз
Лучиком коснулась глаз.

Как притянет он Дашулю,
Как к груди своей прижмёт!
"Боже, вот моя роднуля!
Братцы – вот любовь как ждёт! –
Есть любовь на белом свете!
Здесь, всё здесь – в её ответе!" –
Кажет письмецо солдат,
Руки у него дрожат.

Небо, словно мать, родное,
Заглянуло к ним в окно.
Там сидят в обнимку двое –
Вышли прочие давно.
Хорошо-то им, спокойно,
Телу и Душе не больно.
Падал снег, как чувства, чист,
Будто жизни новый лист.

16 апреля 2022 года 23:45