Сказка про солдата Ермилу

В неком царстве-государстве,
Может в местном господарстве,
Жил да был солдат Ермила.
Ни ахти какая сила,
Ему дадена была;
И не то чтобы ума,
У него была палата.
Не было сребра и злата.
Но, однако, от рожденья,
Видно, волей проведенья,
Может, Бог так захотел,
Может, кто не доглядел,
В канцелярии небесной,
Иль шутник сыскался местный,
Может, там ещё чего...
В общем, знали все его,
Как отменное трепло,
И безвредное брехло.
Сызмальства он был таков:
Врать с три короба готов!
Врал не абы, лишь бы, для...
Не имел он и рубля,
От вранья, что всем вещал,
И, вещая, "угощал".

Годы шли. Подрос малец.
И пришлося, наконец,
Ему в армию идти,
Службу ратную нести.
В ту пору была война.
Зло с Добром тогда сражалось,
И Ермилина страна,
За Добро в ней подвизалась.
Не один, уж, год бои,
С переменным шли успехом,
И чужие, и свои,
То просчётам, то огрехам,
Постоянно счёт вели,
И противника кляли.

Начинает вдруг Добро,
Побеждать лихое Зло,
Тут-как-тут беда случится,
Иль несчастье приключится.
Зло мгновенно ополчится,
И Добро назад сместится,
Отступая недалеча.
Только смолкнет эта сеча,
Зло, воспрянув, вновь лютует,
И в азарте атакует.
Тут Добру опять везёт.
Зло побитым прочь ползёт.

Генералы от Добра,
Не поймут в чём корень Зла!?
Что мешает им опять,
Здесь победу одержать!?
Свой совет они собрали,
И на нём гуртом решали,
Что им делать? Как им быть,
Чтоб победу раздобыть?
Много ль думали, иль мало,
Только вот темнеть, уж, стало,
А решенья нет-как-нет.
Не идёт на ум ответ.
А, когда чаи допили,
Дружно все постановили,
Чтоб победный план принять,
Информации собрать,
Стало быть, необходимо.
Чтоб удача снова мимо,
Издеваясь не промчалась.
Чтоб победой увенчалось,
Генеральное сраженье,
Где потерпит пораженье,
Их противник навсегда,
Сгинув в поле без следа!

Надо произвесть разведку,
И солдатика отправить,
Чтоб к утру он мог представить,
Где, что на складах лежит.
Как Зло склады сторожит.
Где орудия стоят.
Где свой штаб враги таят.
Где у них там танки скрыты.
И, где ДЗОТы понарыты.
Где есть минные поля.
Где свободная земля.

Генеральское решенье,
Надобно без промедленья,
Командирам исполнять,
В путь дорогу снаряжать,
Нужно одного бойца,
Смельчака и храбреца.
Думают, кого назначить,
На столь сложную задачу?
И не выбрав никого,
Не нашлось ни одного,
Кто бы всем им угодил,
По всем пунктам подходил.
Был бы смел, силён и ловок,
И горазд был до уловок,
И, к тому же, чтобы он,
Был смекалист и умён.
Что ж разведка, брат, такое,
Дело очень не простое.
Всё же выбрали в отряд,
Лучших семерых ребят,
И отправили узнать,
Что стал враг там затевать.
Минул день, за ним второй.
Третий скрылся за горой.
Пятый на закат согнулся.
Так никто и не вернулся,
Из разведки в этот раз.
Собирается тот час,
Следующий отряд с заданьем,
С тем же самым указаньем.
Без следа и он пропал,
И никто их не видал.

Командирам вновь морока.
Как решать? С какого бока,
Подступиться им к задаче?
Как подмазаться к удаче,
Чтоб бойцам благоволила,
Чтоб назад их воротила?
Тут какой-то лейтенант,
Дюжий проявив талант,
Предложил: "Не надо лучших.
В тыл ко Злу отправим худших".

Худшим был всегда Ермила.
Чтобы там не выходило,
Чтобы жизнь там не скрывала,
Только разное бывало.
То Ермила отдыхает,
Звёзды на небе считает.
Служба служится "отлично".
Ведь Ермиле безразлично,
Что в полку его случится,
Что некстати приключится.
Неприятель наступает,
А Ермила почивает.
А потом, как мерин, врёт.
"Я, мол, вырвался вперёд.
Сам врага атаковал.
Вот никто и не видал,
Как геройски я сражался.
Над вражиной потешался.
Но потом я был контужен;
Схвачен и обезоружен.
Но из плена я бежал.
Оттого в траве лежал.
Так устал я от погони...
Ведь за мной скакали кони.
Танки ехали за мной.
Пехотинцы шли стеной.
Я от них умело скрылся.
Только сильно притомился..."

Или что-нибудь другое,
Происходит с ним такое.
Дескать: "Очи не смыкая,
Я стоял, не отдыхая.
Вдаль глядел и так, и сяк,
Но откуда взялся враг,
Не могу никак понять.
Только на меня пенять,
Вам, товарищи, грешно.
Право, это же смешно,
Чтобы взял я, и заснул,
Иль покинул караул.
Не бывать тому во век.
Вот такой я человек!"
Так Ермила мог наврать,
Разного насочинять,
Что невольно станешь верить,
И аршином общим мерить.

Делать нечего, коль так...
Коль средь них один простак,
Худшим признанный навечно.
Коль ведёт себя беспечно.
Всем он постоянно врёт.
Пусть в разведку он идёт.
И отправили его,
В тыл к вражинам одного.
Наш Ермила был готов,
Выполнить без лишних слов,
Получивши в назиданье,
Все приказы-указанья.
И, беспечно улыбаясь,
Он побрёл вдаль удаляясь.
Делать ничего не стал.
День-деньской в кустах проспал,
А, когда проголодался,
Сразу в полк засобирался.
Из разведки воротясь,
Чтоб лицом не вдарить в грязь,
Всем наврал: "Врага там нет".
Был таким его ответ.

Как бы там оно ни было,
Но совсем не возмутило,
Новое враньё его,
Что не видел ничего.
Кто бы в том ему поверил?
Но комбат опять доверил:
"Пусть в разведку вновь идёт,
Может всё ж чего найдёт;
Может всё же обнаружит,
Вражью силу и сослужит,
Этим самым службу нам.
Коль вернулся нынче сам,
Он живой и невредимый,
В полк свой голодом гонимый,
Может быть ещё разок,
Повезёт ему чуток.
Все, кто ране отправлялись,
Ни один не возвращались!"

Отдохнул, поспал Ермила,
Да к тому же накормила,
Вкусно кухня полевая,
И боец, не унывая,
Поспешил во вражий тыл,
Где он, как бы, ране был.
Миновав свои посты,
Стал искать он те кусты,
Где пред этим спал спокойно,
Днём покуда было знойно.
Лес, конечно, не хоромы...
Подложив себе соломы,
Попытался вновь вздремнуть,
Но не смог никак заснуть,
Выспавшись. В своей он части,
Пирогов набрав и сласти,
С наслажденьем их жевал;
Сон желанный поджидал.
А пока что суть да дело,
Небо к вечеру темнело.
Постепенно, уж, смеркалось.
Ночь на землю опускалась.
В вышине луна явилась,
Блёклым светом засветилась,
Всё в округе озаряя,
И улыбкой одаряя,
И Ермиле к удивленью,
Промелькнув волшебной тенью,
По лугам, лесам скользнула,
Вдруг Ермиле протянула,
Из-за тёмных мрачных туч,
Серебром блиставший луч.
На конце того луча,
Трепеща и клокоча,
Весь в огнях переливаясь,
И искрясь, и раздуваясь,
Шар чудесный находился.
В руки к пареньку просился.
Робость одолев, Ермила,
(Что всё ж душу леденила),
Медленно раскрыл ладони,
Словно лепестки в бутоне;
В них шар лунный опустился,
Поудобней умастился;
Перламутром засиял;
Цвет на чёрный поменял;
Резко над руками взвился;
Камнем вниз он опустился,
И, разбившись на земле,
В серо-матовой золе,
Всё покрыл вокруг Ермилы.
Что казалися унылы,
Вековые дерева,
Мхи, лишайники, трава,
Всё мгновенно озарилось;
В тьме кромешной засветилось.
Шар же сам собой восстал,
И в ладонях заблистал.
Замер в ужасе Ермила.
Что за дьявольская сила,
Здесь куражится над ним,
С тайным волшебством своим?
Он окаменел от страха.
Взмокла на спине рубаха.
Тело охватил озноб.
Взялся потом бледный лоб.
Ноги в дрожи исходились,
Так, что чуть не подкосились.
В общем страху натерпелся!
Шар в ладонях завертелся;
И, стараясь успокоить,
И на новый лад настроить,
Чтобы паренёк не скис,
Низко в воздухе повис.
Он, кружится продолжая,
Танцу будто подражая,
То покачивался плавно,
То метался своенравно,
То взмывал, то опускался,
Словно танцем наслаждался.
Музыка, звуча приятно:
Вкрадчиво, невероятно;
Быстро унимала дрожь.
Нервы успокоив всё ж;
Силу применив искусства,
Привела Ермилу в чувство.
Шар кружился и летал:
Страх уже не вызывал.
Он доверился ему,
Словно другу своему.
Шар за ним пойти манил,
И Ермила уступил.
Шар по воздуху катился.
Паренёк за ним стремился;
Поспешал чтоб не отстать,
Друга чтоб не потерять.

Шёл он словно зачарован;
Будто тайной цепью скован;
Будто брёл на поводу,
В сонном забытье, в бреду,
Но, когда остановился,
Неприятно удивился:
Топчет у него нога,
Территорию врага.
Как ко Злу попал он в тыл?
Не припомнит! Всё забыл!

Шар тот то ли испарился;
То ль сквозь землю провалился,
Только от него тогда,
Не осталось и следа.
Что же делать? Как же быть?
Ну, не волком же здесь выть!
Призадумался Ермила.
Жажда паренька томила.
"Эх, водички б щас испил,
Да, вот флягу позабыл".
Он решил пойти к реке,
Где, напившись, на песке,
Сесть и всё обмозговать:
Как же быть? Как поступать?
Долго ль, коротко ль он шёл,
Только вскоре вдруг набрёл,
На ночной патруль врага.
"Может, кинуться в бега?!"
Мысль отчаянно мелькнула.
Только под руку толкнула,
Тут же новая мыслишка.
"Эй, патруль! Да, стой же! Слышь ка!
Вижу вы свои ребята.
Из пехоты иль стройбата?"
Раздвигал Ермила ветки.
"...Возвращаюсь из разведки.
За три дня, как есть устал,
Но зато про всё прознал.
Информация такая,
Право-слово золотая!
Где-то здесь мне генерал,
Встречу нынче назначал.
Нужно сведенья ему,
Передать, и по всему,
Думаю, меня заставит,
Снова в тыл к Добру направит.
Ну, так, где он? Вы видали?
Может, от других слыхали?

Но патруль не торопился.
На расспросы не скупился.
То и это им скажи.
То и это доложи.
Но в вранье Ермила хваткий.
Ничего, что путь был шаткий.
Так всё вывернуть сумел,
Сам немного обалдел!
Так вошёл Ермила в роль,
Что ему патруль пароль,
Сообщил, не сомневаясь,
Делом важным проникаясь.
Напоследок указал,
Где обычно генерал,
По ночам в реке купался.
С ними парень распрощался.
Направленье взял левее,
И отправился смелее,
От зелёного стожка,
Вдоль речного бережка,
К месту, где их генерал,
Омовенья принимал.

Видит в лунных бликах вод,
Злостный генерал плывёт,
Ничего не опасаясь,
Среди волн речных купаясь,
И, довольный всем вполне,
В речке, лёжа на спине,
Потихонечку дрейфует;
В тишине ночной кайфует,
Продолжая свой заплыв,
Веки томные прикрыв;
А одежда генерала,
Тут на берегу лежала.
Вмиг сообразив, Ермила,
Подобрался тихо с тыла;
Взял одежду незаметно,
И с одеждой неприметно,
Сумку с картой прихватил,
В коей расстановка сил,
Злобной армии была;
Портупея, кобура,
Документы и приказы,
О начале новой фазы,
Наступленья на Добро.
Прежде, заманив хитро,
Силой лютой закошмарить,
После яростно ударить,
Добрые разбить войска;
В этот раз наверняка,
Не жалея, уничтожить,
И тем самым приумножить,
Славу ратную свою,
В этом роковом бою.
Со Свету Добро изжить.
Злу начало положить.

Не смыкая свои очи,
Добрался к исходу ночи,
Наш Ермила в полк родной,
И явился с докладной,
К командиру батальона.
Тот, услышав, восхищённо,
За труды благодарил;
В штаб быстрее поспешил.
В штабе отдали приказ,
Чтоб немедля, сей же час,
Начинали наступленье,
Злу всему наудивленье,
И, застав его врасплох,
Уничтожили б, как блох.
Армия Добра вперёд,
Твёрдой поступью идёт!
Зло, хотя сопротивлялось,
Но в итоге - растерялось.
Командиры, бросив рать,
Дружно кинулись бежать.
Зло разбили в пух и прах,
И с улыбкой на устах,
Сразу опосля обеду,
Стали праздновать победу!

Про Ермилу не забыли,
И медалью наградили.
После случая такого,
(Как иначе, право-слово!),
Сам Ермила в тот же день,
Сдвинув кепи набекрень,
Врать безбожно перестал,
И бойцом примерным стал.

Каждый может, Слава Богу,
Исправляться по-немногу:
Пусть и не в одно мгновенье,
Обрести выздоровленье,
Для души и для ума.
Постаравшись же весьма,
От своих привычек скверных;
Заблуждений непомерных,
И от зла, что на душе,
Накопилося уже,
Избавляться каждый день,
Прочь гоня тоску и лень;
И, глядишь, от прежних бед,
Уж, простыл последний след!

Как бы там ни получалось;
Как бы Зло не изгалялось;
Правда за Добром бывает;
Правда Кривду побеждает!


27.03.2022.   18:33