Эта жизнь всего лишь

Мне как-то сказали,
ну впрямь,
и без слез ведь не взглянешь,—
Что завтра, наступит, ты только поверь.
Что кончится ада круг осязаемый,
И к счастью однажды, откроется дверь.

Что кончится страх мой, сквозь пальцы сочащийся,
И время вдруг вспять повернёт,
Только жди.

И ждал я, как ждут одинокие горлицы,
Спасенье средь чащи сплошных камышей.

Как ждут средь палат одинаково проклятых,
Спасенья рабы отдавшие души.
Как ждут среди сумрака пьяные лица,
Улыбки способной согреть эти туши.

Я ждал, словно чуда,
Что вмиг, озаривши, на наш славный люд снизойдёт.
Как странник, скитавшийся по безгранице,
Как проклятый, вновь обнищалый народ.

Я ждал, словно Богом подаренной истины.
Намёка, на след из крошек земных.
А всё, что в итоге досталось мне—
Лишь тень от ждавших до сих.

Страшней ничего нет беспамятства.
Когда вновь по сотому разу
Ты возвращаешься в прошлое,
Ища избавленье от страха.

Когда—ничего не исправить.
И завтра, увы, ждать нет сил.
Однажды, мне как-то сказали—
Что нужно жизнь полюбить.

Отдаться судьбе на распятье.
Вверив душу планам её.
Я долго тогда смеялся,
И пытался понять—отчего?
Разве в этом вся суть мирозданья?
Одиноко влачить свой крест?
Если слышишь меня Господь—
Я устал, прерываю твои обещанья.

Мне однажды сказали—ты держись,
Да покуда хватит на это сил.
Я устал, вновь даря Судьбе обещанье.
Я устал, шагать строем мимо свежих могил.

Мне сказали однажды—ты только борись.
Как никто, никогда, не боролся.
Не на жизнь, а на смерть,
Никогда, ни за что не смирись, с это признанной
Кем-то, жизнью.

Я смеялся, а после, плакал украдкой.
И думал—всё это сон.
А сейчас,
Сейчас как никто я знаю—
Жизнь подарок для тех, кто ею не был ещё искушён.

Оставаться ли мне за чертою,
Или лихо, стремглав рвать вперёд?
Смысла нет, как сказали другие.
Эта жизнь—всего лишь расчёт.