Цыклоп

Плавание проходило спокойно и за пять дней и ночей моряки преодолели не менее трех с половиной тысяч стадий, миновав островной архипелаг, а с ним и большой остров Крит. Дионис по- прежнему помогал вахтенному управлять кораблем. Впереди про­стиралось безбрежное Внутреннее море. Наконец, под лучами по­луденного солнца обозначилась гористая полоска земли. Впередс­мотрящий, неустанно отслеживающий с крестовины мачты морс­кую гладь, отметил это событие громким и протяжным возгласом:
   –  Земля! Вижу землю!..

Это был весьма живописный кусок земной тверди с небольшими скалистыми горами, поросшими тенистыми лесами и сбегающими вниз журчащими ручьями.
   –  Какой благодатный кусочек земли! –  радостно воскликнули мо­ряки и тут же возжелали посетить этот чудесный остров, дабы по­полнить трюмы провиантом.
Аббас попросил Диониса помочь с заготовкой и погрузкой прови­анта, и тот сразу согласился: благо можно размять суставы на бере­гу и немного отдохнуть от бесконечного однообразия морской вахты. От каждой галеры капитаны выдели по восемь крепких мужчин, и скоро быстроходные челны доставили моряков на берег.
Высадившись, финикийцы к своей радости обнаружили апельси­новые и лимонные рощи, обильные виноградниками, чистые изум­рудные луга на которых паслись довольно упитанные овцы. Заманчи­вый остров притягивал к себе взоры, манил в тенистые прохлады, и команда во главе с капитаном не устояла.
   –  Мы только пополним провиантом трюмы и тотчас на корабль! - изрек помощник капитана, рослый и сильный финикиец Фахим.

Неподалеку росли чудесные деревья с гроздями фиолетовых, кро­ваво-красных и желтых цветов, а среди травы произрастало немало прекрасных растений, над которыми трудились тысячи насекомых, воздух был насыщен ароматом цветов, гудением пчел и переливча­тыми голосами птиц. Сразу несколько финикийцев изъявило желание сразу же после возвращения из страны Пунт жить на этом уединен­ном острове больше похожем на легендарный Эдем. Тем временем все без исключения, с жадностью набросились на виноград, росший, казалось, повсюду, затем корзины доверху наполнились свежими зо­лотистыми плодами апельсиновых и лимонных деревьев. Но это не остановило финикийцев, оставив доверху наполненные корзины на месте, они устремились туда, где заманчиво зеленели альпийские луга и паслись овцы.
   - Возьмем с собой по овце, с хозяина не убудет! - произнес худощавый матрос по имени Юсуп, с лица которого никогда не сходила улыбка.
   - Да, удивительный остров, но что странно, до сих пор нам не встретился хозяин этого острова, - молвил рослый малый по имени Вазир.
   - Что-то мне не нравиться здесь, - в тон Вазиру пробурчал толстяк Имад, - прошлый раз мы не встречали на своем пути этой земли.
   - И то верно! - согласились мореходы.
   - Уж больно все хорошо складывается для нас, - подметил Имад.
   - Не надо брюзжать, приятель, возможно, мы немного отклони­лись от маршрута.

Дионис во все глаза рассматривал местные красоты: причудли­вые скалы и живописные рощи, журчащие ручьи с многочисленными цветущими растениями, невольно поражаясь богатству и своеобра­зию это девственного уголка. Но чем дальше моряки поднимались вверх, тем суровее и загадочнее становилась местность; едва ли не всех финикийцев поразила одна особенность этого уединенного острова: несмотря на то, что все было ухожено, словно здесь поработал умелый садовник, на всем пути не встретилась ни одна живая душа, ни одна хотя бы самая захудалая лачуга. Это странность настораживала моряков.
   - Не иначе этот остров принадлежит какому-нибудь колдуну и нам тут не место, - заключил Имад. - Надо убираться отсюда восвояси и как можно быстрее.
   - Потерпи Имад, вот сейчас добудем с десяток овечек и уйдем, а здешним богам, зажарив парочку упитанных барашков, воздадим за все дары, - предложил Вазир, и взоры всех моряков, словно по команде, перенеслись на причудливую скалу, отдаленно напоминав­шую окаменевшего великана. Скала возвышалась на полсотни локтей вверх и впечатляла своими размерами и формой.
   - Вы, как хотите, а я немедленно возвращаюсь на корабль, - с опаской заявил Имад, и к нему тотчас присоединилось несколько фи­никийцев.
   - Стойте, мы уже почти пришли, вон овцы! Какие жирные! Берем за кадык голубушку и валим на спину, - предложил Джафар.
Да, странно, очень странно, - произнес Яруб, размахивая над головой широким мечом. - Все есть, и никого нет, но так не бывает! Хозяин, отзовись, где ты?      Выходи на поединок, если ты не трус!
   - Ты, сумашедший, не смей гневить Богов! - произнес Имад и с опаской огляделся по сторонам.
   - Похоже, мы тут незваные гости и за нами наблюдают, - предположил Дарий. - Будем соблюдать осторожность... Эй, приготовьте на всякий случай оружие и смотрите по сторонам.

Тотчас несколько финикийцев схватились за мечи и беспорядочно замахали оружием над головой, словно увидели перед собой призрака.
Бросьте и не уподобляйтесь жалким трусишкам, вы же опытные мореходы и воины. Мы только наполним свои бурдюки водой и прихватим на корабль несколько овечек.    -    
   - Смотрите, они даже не боятся нас! - воскликнул Джафар и тотчас бросился ловить животное.
Его примеру последовали остальные. Когда несколько овец было поймано и связано, разгоряченные моряки дружно выдохнули:
   - Нам и не снилась такая удача! Какие они упитанные, поджарим несколько барашков на обед и закатим настоящий пир! А сейчас нам пора возвращаться на корабль!

Не успели финикийцы удалиться в сторону моря, как обнаружили на песке огромные следы: это было настолько неожиданно, что неко­торые моряки потеряли дар речи.
   - След очень велик, и похож на человеческий, - отметил Вазир.
Пожалуй, в нем свободно поместилась команда из восьми человек, - предположил Дарий, тут же измерив шагами гигантский оттиск.
   - Боже, это наше проклятье, мы не должны были сюда прихо­дить! - воскликнул Юсуп, ноги его подкосились, губы задрожали, и моряк медленно сел на землю.
Откуда взяться этим следам? - вопрошал Вазир. - Когда мы пришли сюда, их не было вовсе.

Раздался ропот и возгласы недовольства:
   - Может, это чья-то дьявольская шутка? - неуверенно произнес Вазир, с опаской оглядываясь по сторонам.
   - Шутка!? Да ты посмотри, сколько здесь этих следов! - возра­зил Имад, и все обратили взор на длинную цепь гигантских оттисков. - Надо бежать отсюда и как можно быстрее!
   - Ну, вот еще, и не подумаю, надо доставить фрукты и овец на корабль иначе капитан просто растерзает нас, - возразил Яруб. - Хо­тел бы я почесать брюхо этому уродцу, он наверняка где-то отсыпа- ется в пещере.
   - Замолчи Яруб, чудовище может услышать!
   - Ну, где же ты, великан, выходи или ты струсил ? - не унимал - ся Яруб, ему явно хотелось пощекотать нервы себе и своим товарищам.
   - Яруб, не играй с огнем, боги могут навлечь беду на всех нас, и тогда мы погибнем. Надо торопиться, это безжалостное чудовище может настигнуть нас врасплох.

Подгонять никого не пришлось, прихватив барашков и корзины с фруктами, моряки устремились к берегу, туда, где стояли челны. Ди­онис, несмотря на свою неуемную силу и закалку, едва поспевал за финикийцами, исправно таща на плечах барашка, а заодно корзину, доверху наполненную виноградом.
Финикийцы были сильно напуганы и не хотели иметь дело ни с какими с сухопутными монстрами, откровенно говоря, морские гады казались им почему-то привычней.
Едва моряки устремились к спасительному берегу, как со сторо­ны скал послышались отчетливые раскаты грома, в тот же миг все повернули головы к источнику шума. Из-за ближайшего утеса обозначился могучий силуэт, имевший все признаки живого существа. С каждым шагом этот неведомо откуда взявшийся великан приобретал узнаваемые черты легендарного чудовища.

Финикийцы окаменев, замерли на месте. Но вот раздалась ко­манда: «Спасайтесь, кто может!» и все моряки, побросав многое из того, что удерживали в руках, бросились к спасительным лодкам.
Это был легендарный колосс наследник одного из ромейских Богов - цыклоп, свирепый сын Бога Посейдона и нимфы Эвриалы, невиданных размеров и чудовищной силы монстр с легкостью вырывал деревья, поднимал и швырял огромные валуны, которые едва смогли сдвинуть с места и сотня отборных лошадей и быков. Ростом колос был с могучее дерево, на лбу чудовища красовался один единственный глаз, который подобно большому подвижному шару все время вращался, словно хотел выпрыгнуть из своей орбиты. Нос великана был непомерно широк, а ноздри вывернуты, как у уродца, хищный рот был чуть приоткрыт, но в нем подобно безжалостным жерновам угадывались внушительные кривые зубы. На могучих верхних и нижних конечностях цыклопа обильно покрытых рыжей шерстью, как и у человека, было по пять пальцев. Издав воинственный клич, больше похожий на вой сирен, цыклоп ринулся на горстку моряков.
Финикийцы, а с ними Дионис, на ходу избавляясь от овец и корзин с фруктами, бросились врассыпную.

Немногим удалось в тот день уцелеть, половина из них погибла на месте: одни были просто растоптаны гигантскими ступнями, дру­гие погибли в чреве ненасытного чудовища.
Прежде, чем прикончить очередную жертву, цыклоп разрывал тело на части и лишь затем пожирал его. Пока этот дьявол набивал свою пасть человеческой плотью, кровь ручьями текла по губам и груди чудовища. Части тела, руки, ноги и головы несчастных падали наземлю, продолжая при этом шевелиться, словно бы жили своей самостоятельной жизнью. Кругом стоял невыносимый смрад, запах крови и человеческих миазмов; стоны и проклятья разносились далеко вокруг, отражаясь от скалистых гор.

Наблюдавшие с галер моряки с ужасом и отчаянием наблюдали за душераздирающей сценой; в тот час немногим, в том числе и Ди­онису, удалось спастись, добравшись на челнах либо вплавь к спасительным бортам, стоявших на рейде кораблей. Уже скоро, спешно отдавая команду подвахтенным морякам и гребцам, финикийцам удалось оторваться от преследовавшего их чудовища. За спиной остался магический остров с невиданным и ненасытным кровожадным чудовищем.
Моряков очень долго преследовал весь этот кошмар, они практи­чески отказались от сна и пищи, вспоминая ужасные подробности гибели Юсупа, Имада, Вазира и других моряков. Это продолжалось некоторое время и многие финикийцы, казалось, утратили способность здраво мыслить. Наконец, Дионис обратился к самому рассудитель­ному к Дарию, как самому опытному и рассудительному моряку.

   - Скажи, Дарий, откуда взялись эти ненасытные и злобные ве­ликаны?
   - Да, Дарий, ты самый просвещенный из нас, расскажи о цыкло- пах все, что знаешь, - попросил Яруб.
   - Ладно, мне кое-что известно об этих великанах, - согласился Дарий. - Так вот, я расскажу вам исповедь одного из этих цыклопов, она так и называется -
Одноглазый.
   - Люди верят, что когда-то боги разделили их надвое, и с тех пор они обречены искать свою вторую половину, без которой никогда не будут полноценны. На самом деле в каждом человеке умещается двое, и каждый из них совсем не похож на второго. Первый видит одним глазом, а второй - другим, и один и тот же мир видится для них совершенно разным. Из-за этих неразрешенных проблем противоречий человек никогда не находит покоя.
   - Чудеса да и только! - заметил Яруб. - И все же, почему цыклопы такие злобные?
   - Не перебивай, слушай дальше, - зашумели моряки.
   - Так вот, именно в этом заключается секрет человеческого несчастья. Недаром один из людей вырвал себе глаз, чтобы освободится от двойственности и обрести цельность. Да только это ему не особо помогло, ведь в нем уже были противоречия, и даже лишив - шись второго глаза, он все равно не обрел покоя.
И боги тут совсем не причем. Им вообще нет дела до человека и всех остальных, включая даже самих себя. А все потому, что боги не имеют формы. Точнее они могут принимать любую форму. И приняв какую-либо оболочку, они обречены действовать соответственно. Вот, послушайте исповедь одного из цыклопов, которую я запомнил:

Я - циклоп, я - единоглазый, и я доволен своей судьбой, так как иной не знаю и даже не могу себе представить.
Мы - циклопы всегда одинаковы. От рождения и до самой смерти неизменны. В мире, где даже вековечные горы и то меняют свои очертания, где водалегко может стать камнем, а камень водой, где ничего не стоит на месте и все взаимодействует со всем, и глупо выглядит тот, кто не желает меняться, кто не может даже представить себя, как это - изменяться.
Но мы другие, потому что такими нас создали Боги. И мы вели себя так, чтобы Богам было смешно, и они смеялись. А потом мы надоели Богам. Богам опять стало скучно и они стали искать себе новую забаву. В Вечности, которую носят в себе бессмертные, все становится неважным, и в этом самое большое несчастье Богов. Ведь для существования нужно интересоваться самим существованием. Все, что осталось вековечным Богам - это забавы. Ничего иного им не остается. И в этом они беднее человека. И Боги погнали нас прочь.
Я, цыклоп, единоглазый, предсказуемый и неизменный, доволен собой и своей жизнью, и ничего иного для себя не желаю. И пусть так будет целую вечность и много после нее...

Воцарилась глубокая тишина, все, без исключения, были под впе­чатлением сказанного. Некоторым захотелось морякам слушать про­должение, но пришел капитан и объявил о том, что скоро покажутся берега Африки, а потому надо быть готовым ко всему. Предстояли новые многотрудные испытания.

                Полная версия на прозе.ру
                Читать роман "Велибор"