Приключение Анастасии. 17

Уже заснули все, в доме тишина, и Настя уснула. Долго ли она спала или нет, здесь не сказано. Легли уж поздно отдыхать, а здесь рассвет надвигается, Луна перед рассветом светила ярко, и вдруг Настя сквозь сон  услышала.
Настенька!
Она очнулась, лежала, слушала, как сердце в груди стучало. Сон виделся не понятный. то встречает Ярослава, то кошмары.
Настенька! Вновь повторился зов.

Настя приподнялась на локте, кровать её стояла возле окна и придвинута вплотную к окну. Она переползла на подоконник, опёрлась на него локтями, и на ладони положила подбородок, смотрела в окно.
Старалась рассмотреть в лунном свете что-то. А что?

Перед окном был палисад засыпанный снегом, влево посмотреть, там далее вековые сосны да ели.  Чуть повернуть взгляд вправо, была видна вся улица, тропинка к дому, калитка, но калитка,  была пуста, как и вся улица.  Она вздохнула, через какое-то время ещё вздохнула, и выдохнула так, как будто бы тоску выдыхала. Поворачиваясь к окну,  ногами задела Зою, она тоже очнулась и спросила сонным голосом.

–  Чё ты там высматриваешь? Ты, чё не спишь? И чё ты всё вздыхаешь?
– Не знаю, что-то послышалось, как будто кто-то позвал меня, как голос Ярослава. Настя вновь вздохнула и продолжила. – Сейчас спала, мне какой-то сон приснился, какой-то странный, можно сказать, что страшный.

– Ты ждёшь его, вот тебе и слышится и видеться. Спи! Что волноваться о Ярославе. Игорь же сказал он сильный.

– Там были слова о войне, о патриотах. Я раньше до встречи с ним ничем не интересовалась, ничем кроме медицины, да чудотворцем. А сейчас война, а у матушки, когда была, она много, что говорила, повидимо я не всё вспомнила. А во сне звучало, что братьев стравила третья сила. И это она вершит дела, показывая всем, что натворили братские народы, Россия и Украина.
Понимаешь, Зой, как откуда-то из-под земли что ли, показалось, как ниоткуда появляются люди, тоже в военной форме, и убивают, убивают. И это не российские войска и не украинские. Это что-то другое, звучало, как-то не понятно, такое слово у нас другое имеет значение. А я ещё услышала, «разверзлась земля». Смотреть на это было страшно, как из под земли люди появляться стали. А потом ещё услышала. «А теперь разверзлись небеса». Ох, здесь тоже было впечатлительно, под ярким светом, те что из земли выходили, как растворились, но много назад спряталось. У меня сердце до сих пор колотится.

– Что за бред ты несёшь Настя?
– Не знаю, тяжело мне. Сон был коротким, но так много было показано мне. Может больше бы показали, но голос отвлёк меня от этого кошмара. Скорее всё так.
– Какой голос? Насть?

– Мне показался это голос Ярослава. Он позвал меня. А у меня замелькали, какие-то цветные шарики. Помнишь, мы молекулы вырисовывали? Такие вот. К чему? К чему весь сон такой? Что думать?

– Ничего не думать, сон смахни и спать.
– Зой, как смахнуть? Когда всё перед глазами. Ещё какие-то существа, вроде бы люди, но внутри, что-то другое. И что-то требуют и требуют, стоят у какого-то светящего престола, размахивают бумажками, кричат некоторые нагло улыбаются. В конце услышала от одного.  «Придёт конец»
Кому конец? У меня и сейчас по коже озноб.
Почему-то вспомнились слова Серёжи, где он говорил о человеческом теле, его сохранить надо. А как? Он сказал ещё, человек уникален в телесном воплощении,

– Тебе-то, что задумываться над этим? – Спросила Зоя, позёвывая, прикрывая рот ладошкой. – Это нам волноваться, мне, Наташе, другим людям, а ты уже, оказывается, родилась чистой, да ещё в чистой среде, в хорошем пространстве, и в гостях у матушки была, с ней разговаривала. Интересно, что за мир там?

– Не прибедняйся, вас оказывается, тоже опекали. А вот другие люди....
– Да, это точно. Не скажу, как у Наташи, а меня действительно поместили в хороший детский дом. Там очень хорошо было, не как в других детдомах, только вот родителей не было рядом, а так жилось очень даже хорошо. С нами там обращались, как со своими детьми. У нас даже между детьми никаких разборок не было никогда, дружно все жили. Всё у нас было и даже поездки разные, разве только мир не удавалось посмотреть, только лишь по фильмам, да по рассказам преподавателей и воспитателей.

– Зой, мир почти никому из обычного народа не удавалось посмотреть. Кто разъезжал по миру? Взять хоть наших знакомых. Кто? Таких мало людей, кто видел хоть, что-то в мире. Теперь уж думаю, а люди ли? Судя по сну моему, на земле очень мало человечества.

Зоя чуть помолчала, придвинулась на подоконник, тоже всматривалась в окно, стеснив Настю на подоконнике, продолжила.

– Наверное, ты права Насть. Я вот думаю и правда, наш детдом был особенным. А почему все детдома не сделать такими? Почему жизнь во многих была словно каторга для детей?

– Не знаю, Зой. Я о детдомах ничего не знаю. Может от людей всё зависит. На моё усмотрение, так это чтобы все дети жили с родителями, мне так не хватало папы. Казалось, всё у меня было, любое мое желание на утро появлялось. Мама сердилась иногда на меня. Хотя нет не любое. Так по мелочи, детство моё заполнялось, а главного-то не было. Папы не было, а мама болела, а бабушка путала меня своими рассказами. Вот родители это главное.

– Но тёть Лариса сказала, она здорова.
– Но я, то не знала.
– А с нами действительно обращались, как со своими детьми, да нас не так уж много было там. Может быть наш детдом тоже был где-то ещё? Типа, как твоя местность? Но нет, мы же общались с внешним миром.
Девушки молча смотрели в окно, затем Зоя продолжила.
– Удивительно, но у меня сегодняшние происшествия не укладываются в моей голове, вообще, ну никак.

– Вчерашнее Зой, это было всё вчера. Сегодня утро нового дня.
– Да, да, вчерашнее. Мне верится с трудом, кажется, я по шире глаза открою, и всё исчезнет. Как ты думаешь? Какая луна огромная, того и смотри в окно к нам залезет. А я не поторопилась ответить, да? Это я себя спрашиваю.

– И, что же ты себе отвечаешь? –  Настя улыбнулась, ожидая ответа.
– Всё как-то быстро произошло, но я счастлива. И к тому же это ещё не свадьба.
– Естественно, ещё есть время узнать его или вспомнить себя, Аурелию и его Игоря. Ты боишься?
– Нет. Что боятся? Я рада, что моя мечта в любви осуществилась.
– И для чего тогда сомнения?

– Я не сомневаюсь, просто не могу ещё поверить. А может, нам дано всем, именно эта жизнь, чтобы мы познали эту самую земную жизнь? – Произнесла Зоя. – Ведь с самого детства познали такую боль, где черные тучи, такие огромные, закрыло солнечный свет. Я помню себя, как я была радостным ребёнком, а потом всё исчезло в огне и в чёрном дыме. Может, правда,  была судьба, найти Игорю меня ребёнком. Он, вероятно, всё знает.

– Может быть Зой, может быть, всё они знают. Конечно, знают, Серёжа говорил о телах, мне, как будущему врачу очень интересно. Хотелось бы познать, как сохранить и восстановить здоровье. Что-то мне мелькнуло, что человек, именно человек настроен на выделение психоэмоциональной энергии. Вот прям видела, как она накапливается в эфирном слое нашей планеты.  И всё это было на благо планеты и на благо Природы, в том числе и человека. А сейчас всё увело в другую сторону, во вред человеку.
Настя заплакала, сама удивилась слезам и откуда они только взялись.

– Насть, ты что? Чё плачешь-то?
– Да потому, что мы всё потеряли из-за своей доверчивости.
– Ну, ладно тебе, потеряли-то даже ещё не мы. Ты-то, зачем плачешь?
– Откуда знать? Может и мы были в том прошлом.
– Наверное, были, раз они там были, то и мы, а по каким причинам мы разъединились? Вот узнать бы.

– Серёжа сказал, и тела, и человек сам уникален в телесном воплощении, уникальные души пришли в воплощение. Но ведь не просто так родились здесь на земле эти души. Настя тихо рассмеялась, прикрывая рот ладошкой,  произнесла. – Вот что я разнылась? А?

– Соскучилась по Ярославу и всё. – Спокойно ответила Зоя
– Может быть, но, по-моему, боль во мне не столько из-за отсутствия Ярослава, что-то ещё. А что-то?  Что-то я ещё не вспомнила от разговора с матушкой. Мне бабушка раньше говорила, что душа не видимая, когда выходит из тела её не видно. И я маленькой была, понимала, что человек умер и всё на этом всё заканчивается. А почитав одну папину книгу, поняла, нет, жизнь и дальше продолжается. И миров оказывается много, где живут в телах, как наши. И помнится, дорогой говорил об этом Ярослав. Вот познать этот феномен посетить миры.

– Ты уже была там.
– Да была, но хотелось бы ещё какой-нибудь. А миры, и  не такие, как наш мир, зацикленный лишь на выживании и на порабощении людей ещё кем-то. Но ещё, как я подумала, здесь в нашем мире делается то, что нельзя сделать там, в продолжение вечной жизни. Что-то познать, может быть? Может быть нашим душам?
Если Сергей сказал, что человеческие души уникальны, то должно быть душа стремится к эволюции, каким-то образом, что-то или кто-то позволяет нам, и душе нашей развиваться, не стоять на месте, набираться опыта, становится более мудрой. Может, куда стремимся мы попасть, в конечном итоге,  нужен земной опыт?
А куда попасть? Не знаю. Нет ещё что-то. Что-то такое, чем должны бы, заменены страдания. А ценность в чём? Не в страданиях же. Нет.

– Ты Насть в философию ударилась.
– Да? Может быть, но так хотелось до всего дознаться. И чтобы на всей планеты был мир. Я так желаю всем счастья и мира, чтобы любили все друг друга, народности. Чего и зачем делить?
Ещё во сне показывалось, что-то связано с Давыдовым, с его лабораторией. А что? Почему-то забыла. Надо мне заняться не только медициной, ещё и эзотерикой. Хоть папины книги прочитать. Всё-таки надо научиться лечить людей по иному, а может начинать надо с души? А может ещё что-то познать?
«Любить» услышала Настя.
– Любить? Это ты сказала? Зой.
– Что сказала?
– Любить.
– Ничего я не говорила, тебя слушала, твою философию, да ещё на луну смотрела.

– Игорь сказал, когда про тебя рассказывал, ты прошла обнуление сквозь систему. Это вот как?  Интересно. Как? Бабушка говорила, что все души идут в воплощение толи через реку, толи через озеро, где проходят коридор в рождение и выходят чистыми, как новая тетрадь. Говорила, пока нарисовано на ней лишь только тот комплекс, что написала ты сама перед рождением. Остальное убирается, память убирается. Не понимала я ещё тогда. Она совала мне книгу, а я маленькая была, слишком требовала от меня много, учила чуть ли не с рождения.  Может поэтому я забыла, кто я? Не хотела, чтобы донимали меня.

– В каком смысле, кто ты?
– Ну, вот тебе хоть Игорь сказал, кто ты?
– Ничего он мне не сказал.
– Ну, как же, а когда увидел тебя малышкой, он тебя назвал Аурелия. В тебе он увидел её и ещё сказал, что-то про фею ангелов. Так ты была фея ангелов? – Настя беззвучно рассмеялась, зажимая рот ладошкой. – Вспомнишь, расскажешь? Интересно, какой ты феей была?

– И по делам их судить будут. – Произнесла Зоя.
– Что? Кого судить? – Прекращая смех, и чуть громче уже спросила Настя.
– Да, представления не имею. Откуда это у меня?
– Это выражение из библии, встречала его ещё в одной папиной книги.
– Я библию никогда не читала. – Удивлённо произнесла Зоя. Уж тем более книги твоего папы.
– Значит, это внутри тебя, значит, ты знала это всегда.

Зоя молчала, натягивая на себя одеяло произнесла.
– Что-то зябко стало, аж передёрнуло меня. И по делам своим, каждый будет судить себя сам. Выдержит или не выдержит человек любовь отца истока.

Настя повернулась к Зое, в удивлении раскрыла рот, хотела что-то сказать. Но Зоя продолжила дальше.
–  Их спутанные побуждения соединялись в нечто целое, и в них смотрела невидимая доселе ими, мудрость. Формулой любви и силы чтобы смогли  познать и отличить истину от привычек.

– Что? Зой, ты что говоришь? Не поняла.
– Я? Не знаю. Это я сказала?
– Ну, ты, конечно, что же я чумичка, что ли какая? Вижу и слышу, ты это говоришь. Я хоть философствовала, а ты….
– Ой! – Зоя зажала рот рукой, и пододвинулась к уху Насти, едва слышно, сказала. – Откуда я это знаю?
– Не знаю, Зой. У меня, видишь, у самой стал возникать рой мыслей после того что во сне увидела. Сама наговорила, что самой не понять.
 
– Ой, ну это всё подальше, давай спать. Завтра подумаем об этом.
Произнесла Зоя, возвращаясь в кровати в прежнее положение. – А ты сиди, если хочешь, ты ведь всё равно при луне мечтаешь о Ярославе, В парении, всё более возвышенном и смелом, где воспламеняющие губы сольются воедино в дыхании едином, соединятся ваши сердца.
Зоя тихо рассмеялась, и получила в бок лёгкий тумак от Насти.

– Да, ну тебя, Зоя. Где ты такое вычитала?
– Не знаю, не помню, так вот что-то на ум пришло.
Зоя накрылась одеялом с головой, и хохотала под одеялом.
– Нет, я тоже посплю, а то…
Не успела Настя досказать, как вновь услышала уже ясно и громко.
«Настенька!»
Она вскочила, перелезая через Зою, метнулась к двери.

– Ты куда? – Спросила Зоя, сняв с головы одеяло, но ответа не дождалась.
 Вот оглашённая! Наговорились, нет бы по спать.

Настя вышла из комнаты, тихо прикрыв дверь, в общей комнате было светло от лунного света, тихо прошла в прихожую, что была за печью, там было темно. Свет луны сюда не проникал, а электричество она не стала включать, боясь разбудить гостей. На ощупь искала своё пальто, знала, где оно весит, но оно не находилось. Печь была не отгорожена, ни с одной стороны, и с лежанки печи свесилась голова Игоря. Он тихо произнёс.

– Услышала? –
И протянул руку, сразу безошибочно нашёл пальто Насти, протянул ей, а Сергей дополнил.
– Беги, встречай своё счастье.
– Я вас разбудила?
– Нет, Настенька, мы не спали, отдыхали. Возьми вот валеночки, Лариса их сушить ставила, но не успели высохнуть.

Произнёс Сергей, он сунул свои руки вовнутрь валенок, чуть подержал и подавал ей уже сухие и теплые, даже можно сказать горячие валенки, надев их Настя, ощутила, как тепло из ступней пошло по ногам вверх, шагнув, почувствовала даже скрип валенок, так скрипел разогретый войлок.

– Счастья тебе. – Сказали в два голоса парни. – Он сейчас появится.

Настя вышла из дома, и ещё с крылечка увидела, как к калитке подходил человек, в нём она сразу узнала Ярослава.

– Ярослав! – Настя и со скоростью молнии спустилась с крыльца и уже летела к калитке. – Ярослав!

– Настенька! – Подхватывая её на руки, произнёс Ярослав, подняв её высоко над своей головой, затем опустил так, что лица их оказались на одном уровне. И вновь она вдохнула его дыхание, как в первую встречу.

– Дыхание, твоё дыхание. Ярослав! Матушка сказала мне, тебя узнаю по дыханию. Только вчера вспомнила. Ярослав! Ты знал?

– Да, любимая, тебя ждал с твоего рождения. Таинственная сила знает…., но он не закончил фразу, как губы их соединились.

Все-Мудрый видит и в своём видении он опускается к ним, вместе познать сладчайший поцелуй и поднять их в неопознанные ещё глубины вечности. И поток ощутимых космических сил несёт их сознание в широкие просторы, и вырывается у них всё то, что прятали в себе веками. Они существовали и росли, росло и в их клетках божество. Оно не торопливо поднималось от плазмы до безсмертия.

И в звоне блаженства, что разрастался от поцелуя, Настя не сразу услышала голос, не обращая внимания, продолжая таять, растворятся в поцелуе, слушая другие звуки, как издалека.

–  Ярослав, дружочек, не улетай сам и не уноси мою доченьку, дай мне её обнять и по-настоящему познакомиться.

И лишь когда Ярослав оторвавшись от поцелуя, рассмеялся, Настя увидела, позади в калитке стоял ещё один человек.

–  Извини, Геор, но я так соскучился, и ожидал встречу, а она, словно мистичная, воспринимал её духом, а голос слышался. Настенька…

Ярослав продолжал её держать в своих руках, а она уже увидела отца, он всё такой же, как и на фотографии, и через плечо Ярослава протянула к нему руки и громко закричала.
–  А-а-а-а! Папа! А-а-а-а! – Настя не видела, как окне шевельнулась фигура Зои и пропала.
–  Настенька, доченька! – Он протянул к ней руки. – Ярослав отпусти её, я столько лет ждал.
– Папа! – Прошептала тихо Настя, утопая уже в объятиях отца.

– Что, Геор, ощущения рождённые истоком силы, где царь мысли льётся из абсолютной истины, сознанием достигнуты?

– Подожди ты, Ярослав, дай дочь рассмотреть.
– А то ты её не видел.
– Видел, но не так. –  Покрывая лицо Насти поцелуями, отвечал Георгий.

– Ма-а-ама-а-а! А-а-а! Мама, папа. Папа вернулся! кричала Настя, обнимая отца.

А в доме уже горело электричество во всех комнатах. И с крыльца уже в одном халатике бежала Лариса, уже сокращалось расстояние, и оставалось одно мгновение до встречи в объятиях, как Настя выскользнула из рук отца, уступая место матери.

Эпилог в продолжении.
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.