Кощей в Тавриде

… И он в последний раз взглянул на степь –
Дневное пекло шло уже на убыль,
Но слышен вновь копыт далеких шум был –
И нес с собой он вместе мрак и смерть

Наездники, закованные в сталь,
Как гончие искали жертву рьяно,
Божков пугая каменных бурьяна.
Задачей нерешаемой так стал

Его поход, теперь лишённый цели.
Он был свободен – в жизни в первый раз
Как будто бы открылся тайный лаз
В стене, и кто-то разом снял те цепи,

Которыми был скован столько лет.
Далекий птицы крик раздался вдруг.
Мир колыхался в мареве вокруг.
И заметалась, потерявши след

Бесформенная тень – уничтожитель душ.
Забытый друг, двойник с чужим лицом,
Умеющий быть искренне лжецом
(Нигде и никогда его не ждут)

Предстал пред ним. Казалось, что в стекло
Зло воплотилось, чтобы повторять
Как зеркало событий тех же ряд
За разом раз. Из черных глаз его

Лучи как будто исходили те,
Которые способны из любой
Души изъять надежду и любовь
И растворить их просто в пустоте

Не оставляя и следа. В груди
Опять кольнуло льдом осколков лжи
Которую он сам в себя вложил,
Людское в сердце этим истребив.

И тени две в одно опять слились,
Услышал Ирия он будто зов –
Но хрупкой девы голос, как назло,
Манил заклятьем проклятым Лилит.

Вернуться ли в холодный черный зал,
На троне восседая там, опять
Своею волей миловать, карать,
Земным быть вечным воплощеньем зла

В империи, которую построил?
Или всё это ни к чему совсем?
Корону сняв, сломав свой чёрный жезл,
Остаться здесь, в краю песка и моря?

Он размышлял. И вечер, как безумье,
Упал на берег, тем замкнувши круг
Людских дневных забот.