Мужик и гей

Мужик и гей.

Жил да был простой мужик,
Ну совсем простой, обычный,
Он к избытку не привык,
Не богат был и не нищий,
Хлеб он ел свой трудовой,
Не здоров, не болен,
Жил в согласии с женой,
В общем, всем доволен.
Жил себе не горевал,
На земле работал,
Вечерами выпивал,
Чаще по субботам.
И хозяйство у него
Во дворе исправно,
И не ждал он ничего,
Жив себе и ладно.
В интернет не заходил,
Ведал по-старинке,
Как отец его учил
В детстве по картинке.
За культурного не слыл
В кругозоре узком,
С мужиками говорил
На своём, на «русском».
Если надо, постоять
За себя умел он,
А, если что-то доказать –
Не языком, а делом.

Дело к лету. Подошла
На убой скотина,
Посевная вся прошла,
Разогнуть бы спину.
Муж с женою три свиньи
Мясом сдали разом,
Вот и денежки-рубли
Не окинешь глазом.
Говорит мужик жене:
- Что же делать с ними?
Мы с тобою не в нужде
Проживаем ныне.
Дом ухожен, двор стоит,
Есть и машинёнка,
А жена и говорит:
- Мож купить телёнка?
- Вот ещё, чего сказала!
Одурела, баба?
Поросят тебе что ль мало,
Огорода, сада?
А давай, жена, махнём
Прямо за границу!?
Чёрт возьми, ведь раз живём!
Иль хотя б в столицу.
Не долго думая жена,
Мужу отвечала:
- Да я бы только «за» была.
На заграницу – мало!
- Тогда в Москву, и решено! –
Сказал мужик с улыбкой-
- Не отдыхали мы давно.
Иди, мать, за бутылкой.

Пришёл сосед, что б попросить
Помочь накрыть теплицу.
Мужик ему и говорит:
- Мы завтра, брат, в столицу.
В Москву поедем отдохнуть
С женой на три денёчка,
А, ты, не мог бы приглянуть
За свиньями и Жучкой?
А как приедем – стол с меня,
Присядем, потолкуем.
В долгу не буду у тебя,
Ну, что, брат, обмозгуем?
Сосед ответил: - Без проблем!
Я знаю: не обидишь.
Держать скотину, словно плен –
Свободен, а не выйдешь.
Да на столицу поглядеть,
Когда ещё придётся?
Вчера, что ль, сел я посмотреть
Телевизор (и смеётся),
А там, что видел! Мать честная!
В Москве какой-то гей-парад
Намечается. Не знаю,
Но в народе говорят
То, что это...
Прям по улице идут,
Привлекая к себе массы,
И плакатики несут.
Мы такие же, мол, люди…
Дайте равные права…
Мы такие и не будем,
Мол, другими никогда.
Во, сосед! Не дай бог встретишь,
Этих самых, мать их так.
Ну, так, что, с утра поедешь?
Что тварится! Вот бардак.
- А куда ж деваться, едем,
Баба сумки собирает.
К понедельнику приедем.
Ох, не уж то ль так бывает?
Ну их к дьяволу. Закурим?
Да, пойдём парник накроем,
А, то вон, как небо хмурит.
А потом мож и обмоем?

Муж с женою спозоранку
«Прилетели» на вокзал.
Скорый поезд к полустанку
Ровно в восемь подъезжал.
Вот уселись, разложились,
Пообедали, легли,
А к утру уж очутились
На пироне. Помогли
До гостиницы добраться
Им кавказские друзья.
Не успели отдышаться,
Как прошло уже полдня.
В первый день они решили
Не устраивать затей,
Только съездили купили
Два билетика в музей.
Что бы завтра первым делом
На экскурсию пойти,
А, затем, перед обедом
К мужа тётушке зайти.

Третьим днём опять музеи,
Площадь Красная, Собор.
К полудню кушать захотели
И наметили в «Босфор».
По Тверской идут к Арбату,
Видят, спереди толпа,
Камеры, фотоаппараты,
Все снуют туда-сюда.
- Глянь ка, Вань, наверно звёзды,
Иль какой-нибудь Бомон,
Да с охраной, да с серьёзной,
На спине то, глянь, «ОМОН»
А вон и звёзды, глянь, идут,
Полуголые чего то,
Пёстрый флаг в руках несут,
И написано там что-то.
Вань, а, Вань, так это ж эти,
Ну эти самые, они…
Что творится, здесь же дети!
Вань, ну повернись, смотри!
Вот внезапно шум поднялся,
Суматоха поднялась.
Из толпы, вдруг, крик раздался:
- Бей их, братцы, эту м… .
Поспешил на помощь к «братцам»,
Или к «звёздам» весь ОМОН,
«Звёзды» стали разбегаться,
Крики слышались и стон.
- Вань, а, Вань, пойдём отсюда,
Не дай бог и нам влетит,
Здесь столовые повсюду –
Жена со страхом говорит.
И пошли они обратно.
Сев в кафэшке, за углом,
Где спокойно и приятно,
За обеднённым столом.
Неожиданно, внезапно
К ним какой-то тип подсел.
Извинившись многократно,
Взял меню, в него смотрел,
Как-то странно, прикрываясь,
Будто прятался за ним.
И сказал он, отдуваясь:
- Давайте вместе посидим!?
Муж с женой переглянулись,
Не сводя друг с друга глаз,
И внезапно ужаснулись:
Рядом с ними...
Вслед за ним через минуту
Два омоновца вошли,
Не внося напрасно смуту,
Взгляд по залу провели.
Медленно, как издеваясь,
Подошли они к столу.
- Здравствуйте вам! Извиняюсь.
Я вопрос задать могу?
Кем являетесь друг другу? –
И вонзил суровый взгляд.
- Ждём мы здесь свою подругу.
Это муж мой, это брат.
А, что, собственно, случилось? –
Жена спросила у него.
Пара глаз прицельно впилась:
- Брат похож ваш на того,
Кто покинул свой парад.
- Нет, нет, нет, мы все свои!
- Ну, да ладно, брат так брат.
И омоновцы ушли.
«Брат» обмяк, повёл глазами,
На сидящих посмотрел
И закрыв лицо руками,
Как девица заревел.
Муж сидел, как перец красный,
Только скулами играл.
Стал момент огнеопасным.
Еле слышно гей сказал:
- Спасибо вам! Я перед вами
В неоплаченном долгу.
Как теперь, скажите сами,
Отплатить я вам могу?
Муж в ответ забарабанил
Глухо пальцем по столу,
Заскрипел уже зубами.
- Вань, ну, что ты, не пойму!?
Про себя мужик подумал:
«Дать бы в рожу тебе раз!»
Хотел сказать, но передумал
И с презреньем щурил глаз.
А жена, как мать родная,
С умиленьем на лице
Всё участье принимает
В перепуганном юнце.
- Да, ну, что вы? Слава богу,
Что всё тихо обошлось.
Посмотрев на мужа строго:
- Вань, ну, что ты? Вань, ну брось!
Муж сопел с глубоким вздохом,
Барабаня по столу.
Развернулся полубоком.
Всё не верилось ему,
Что сидит он рядом с геем,
Да жена ещё сидит.
Хотел уйти он побыстрее,
Как тот гей и говорит:
- Вы, наверно, я уверен,
Презираете меня.
Вам противно рядом с геем
Находиться, знаю я.
«Вот и шёл бы ты отсюда» -
Муж подумал в тот же миг,
Хотел сказать, но передумал.
Гей уже совсем поник.
С дрожью в голосе сказал он:
- Я устал уже так жить!
Я не хотел идти с парадом,
Но меня могли избить.
«Ты пожалуйся ещё нам» -
Про себя мужик подумал –
«Повезло, что люди рядом,
А, то дал бы тебе стулом!»
- А за что ж избить то? – нежно
Задала вопрос жена.
- Это было б неизбежно
Потому, что прибыла
«Делегация» с Европы,
Активисты сексменьшинств,
Голубые филантропы
Поддержать наш активизм.
Из Германии, Парижа,
Австрии и США,
Из Британии. Они же
Заварили все дела.
Пропаганду разводили
Среди нас по всей Москве,
Чтоб мы смело заявили
О правах и о себе.
О том, что мы такие ж люди,
Что мы хотим свободно жить,
Что за себя мы сами будем
Решать с кем спать, кого любить.
Мужик нервозно двигал стулом,
Сжималась крепкая рука,
И про себя опять подумал:
«Вся грязь всегда из-за бугра.
Мало вам Европы вашей,
Вы полезли и сюда.
Смыть бы разом вас в параше,
Одна дорога вам туда!»
Гей говорил, а сам косился
Иногда на мужика.
Затем к жене он обратился:
- Я посижу ещё пока?
Боюсь, омоновцы у входа
Стоят и ждут меня теперь.
- Да, сколько будет вам угодно!
Хотите я проверю дверь?
Мужик завыл и развернулся,
Теперь уже ко всем спиной,
На жену он оглянулся.
- Вань, куда ты? Что с тобой?
Гей покраснел, жена молчала,
Мужик, как раненый стонал.
Струною пауза дрожала…
И наконец-то гей сказал:
- Да сколько можно! (прослезился).
В чём я виновен? Почему?
Да, я такой! Таким родился.
И быть другим я не могу.
Не знаю я, что там природа
В моём наделала мозгу.
Мне тяжелее год от года,
Я мучаюсь, а не живу!
Я сам хотел бы быть нормальным,
Жить, как все, иметь семью,
Но под кодексом моральным,
Как на плахе я стою.
Я измучен, мне не в радость
Роковой мой генотип,
Жизнь моя – сплошная гадость,
Роковой стереотип.
Мужик сидел не суетился,
Только головой качал.
Гей слегка приободрился
И спокойно продолжал:
- За границей – это норма,
Там таких, как мы уже
Давно признали всенародно.
Там развеяно клише
Неких выродков, изгоев,
Контрастирующих масс,
Там публичных нет побоев,
Как в России, здесь у нас.
Там моральные барьеры
Ликвидировать сумели,
В городах там даже мэры
Говорят, что они геи.
Там такой же равноправный
Представитель сексменьшинств,
Как и все, кого на равных
Породил капитализм.
Жена задумавшись сказала,
Глядя прямо, в пустоту:
- Я никогда не понимала
И сейчас я не пойму,
Как так можно, что б мужчина…
- Я не мужчина – вставил гей –
И не женщина. «Скотина!»  -
Мужик подумал. – Я при всей
Своей наружности являюсь
Нечто средним – гей сказал –
Я уже и не пытаюсь… -
Не закончив, замолчал.
Тишина. Нависла тяжесть.
Гей сидит, потупив взгляд.
«Что ещё он нам расскажет?» -
Мужик подумал – «Ах, ты, гад!» -
Про себя мужик продолжил –
«Ах, вы, свиньи, ах, скоты!
Я тут лезу вон из кожи,
Чтобы, как-то жить, а ты!
Вам моральные барьеры,
Что бревно переступить,
Заграничные примеры
По-людски вас учат жить?
Мол, смогли мы предрассудки
Превзойти, преодолеть.
Мы же люди! Вы ублюдки!
Люди вы всего на треть,
А в душе вы, как скотина,
Только внешние черты
Отличают вас от псины,
Аморальные скоты.
Мы, мол, развитые люди,
Мы желания свои
От других скрывать не будем,
Превзойти мы вас смогли.
Если вы и превзошли нас
В своём «развитии» вперёд,
То скорей со знаком минус,
То есть назад, наоборот.
Этот «развитый» ваш запад
С жиру бесится уже,
Перед ним на задних лапах
Вы стоите в мандраже.
Он погряз во лжи, пороке,
Он предельно развращён,
Бессердечный он, жестокий,
Он на гибель обречён!
Про себя простой мужик
Ещё много о чём думал,
Хотел всё это изложить,
Сказать хотел, но передумал.
Жена волненье замечала,
К тому же, муж не ел с утра,
И гею нежно так сказала:
- Мне кажется, что вам пора.

Тук-тук-тук стучат колёса,
Едет поезд на восток,
За окном «бегут» берёзы,
Иногда звучит гудок.
Жена сидит, кроссворд решает.
Наверху лежит мужик,
Глядит в окно и размышляет,
Как построит он парник,
Не такой, как у соседей,
А побольше, как сдадут
Поросят порой осенней
И телёнка заведут.
А за лето он накосит
Вдоволь на зиму сенца.
Что ж поделать, сердце просит
Этой тяжбы без конца.
Вспомнил, вдруг, мужик о гее,
Покоробило лицо,
Но не так уже, слабее,
Стало жалко, вдруг, его.
«Как он там? Куда подался?
Или взял его ОМОН?
Жалкий он, как испугался.
Всё забыть, как страшный сон!
Но такое мне, наверно,
Не забыть уже вовек.
Ох, ох, ох, каким б он не был,
А ведь тоже – человек.
                7.04.2022 год.