Катастрофа, предварившая катастрофу

Абсолютно не хочется изысков плавной речи.
Не обсценная лексика вводит сознанье в ступор,
а низложенный разум, фломастером зла помечен,
у раскаянья просит своим оправданьям рупор.

Оскоплённый семантикой, мир вдруг забредил смертью
назначая наследников тьмы из среды  спокойных,
понимающих то, что на холоде шепчут черти,
обрекая людей на безумные в сути войны.

Осторожные грёзы за буквами видят звуки
обессмысленной страсти, похожей  на горстку праха,
и религия тихо себя отдаёт науке,
полагая, что вере нужна не любовь, а плаха.

Словарями закован, язык умирает в гневе
за свою несвободу в пределах латунных правил,
тех, что Змей-искуситель возжаждавшей знаний Еве
как оплату за душу Адама тогда оставил.

Остаётся одно лишь: смеяться людскому скотству
да питаться надеждой на то, что весна согреет,
пусть и так - не эстетикой памяти, а уродством
эротичной иллюзии чувственной лотереи…