Смотри!
Смотри!
На лице моём копоть
Сожжённых дотла городищ.
Там князь протянул мне заштопать
Рубаху.
Настолько был нищ.
Он был уязвлён и сконфужен,
Что дать за работу не мог
Не то, что заморских жемчужин,
А даже и медных серёг.
Идут, невзирая на вкусы,
К лицу моему с этих пор
Из ягод рябиновых бусы
И косо бегущий пробор.
И я
на себе
убиенных
Тащила к разбитым церквам.
Со щепок икон сокровенных
Сам бог подпевал соловьям.
И слёзы великой обиды,
Взывая к мужскому уму,
Со времени той панихиды
Текут по лицу моему!
Свидетельство о публикации №122040906491