Земное рождение, или...

Луна начнёт расти,
и я начну рождаться,
и в таинстве ночей
завяжется сюжет.
И тонкий выткут стих
божественные пальцы,
и при огне свечей –
я появлюсь на свет.

«Пока горит свеча», –
как в песне говорится,
пока усталый врач
за жизнь ведёт борьбу,
красна и горяча –
я различаю лица,
и первородный плач
приветствует судьбу.

Луна глядит в окно
заснеженной больницы,
и старый врач кладёт
меня на чью-то грудь.
И будет всё равно –
в какой земле родиться,
в чьи руки попадёт
моя живая суть.

Часы заведены,
и побежали стрелки,
и медленно, как мёд,
струится молоко.
И холодом полны
резиновые грелки,
и мой земной восход
уж недалеко.

Сквозь мутное стекло,
сквозь плен десятилетий
надвинется январь –
студёный и чужой.
То прошлое пришло,
стоит и тянет сети:
«Сбирайся, Божья тварь,
на выход – да с душой!»

А ты ему кричишь,
как непреклонной маме:
«Ну, мам! Ну, пять минут!
Ну, я уже иду!»
Но толстый чижик-пыж
застрял в оконной раме,
и пальцы глину мнут
в полуночном Саду...

И вырастет луна,
и, воротясь на крУги,
ты кормишь молоком
рождённую тобой.
Ты счастлива, сполна
награждена за муки,
но … как тебе знаком
вид жилки голубой!

2006

Примечание: это из давнего; опубликовано в ж."Нева" (№4, 2006) под названием "Реинкарнация материнства". Название изменено.
Во время моего рождения в роддоме или санчасти (точно не знаю) нашего военного городка в Финляндии не было света. Так что пришлось родиться при живом огне свечей. Может, от этого я так упорно не монтируюсь с нынешним веком?