Она сожрёт тебя, крошка Верлибр, подражая Буковски

Она сожрёт тебя , крошка,
Эта чертова литература.
Она спряталась между продавленных
Клавиш твоей винтажной печатной машинки.
Нечего было рыться в магазине старьевшика!
Что ты ещё могла там найти?
Кроме пыли, чужих страданий, проданного с молотка фарфора?
Если бы ты  любила блюз,
Точнее родилась в стране, где его понимают,
То купила бы винил и слушала на досуге.
И ничего бы не случилось!
Но ты выбрала печатную машинку,
И теперь сидишь на мансарде
В какой-то странной компании оборванцев-
Незаконченных строчек, сонетов в лавровых веночках,
Ещё верлибров, несвойственных русскому языку. Эти оборванцы давно бы прикончили тебя.
Однако боятся, что ты сделаешь первый шаг-
Допишешь их и поставишь жирную точку
Под их трепещущим сердцем.
Поэтому они не шевелятся. Тише мышек, тише осеннего листка, прилипшего к окошку на крыше.  Тише запавшей намертво клавиши. Сидите тихо,
но не оставляйте меня, оборванцы,
не оставляйте меня
Одну.