Волшебная птица. латышская сказка

Был Улдис доволен своею женой,
Она была тоже довольна собой:
Вы можете Латвию всю обойти –
Вам Лаймы умнее никак не найти.

А Улдис был вдвое умнее жены –
Ему так казалось, с его стороны.
Напитки, к примеру, он пробовал все,
Весьма щепетилен был Улдис в еде,

И Лайма, конечно, не уступала:
Красивые платья всегда надевала.
Со вкусом одеться – есть признак ума,
Так было у женщин во все времена!

Хозяйство их тоже слыло образцом:
Все слуги работали только бегом!
Вот как-то работника Улдис позвал
Ему, назидательным тоном, сказал:

- Скажи, в чём отличие наше тобой?
В том, что наделён был я тонкой душой!
Способен я тонко улавливать вкус,
Знакомо искусство мне множества муз!

А ты приспособлен лишь к грубой работе,
И то, выполняешь её с неохотой!
Но чувствовать тонко не можешь никак,
Я – барин поэтому, ты - лишь батрак!

- Я с Вами, мой барин, согласен почти:
Читать не умеем, не носим очки,
Быть может, не вышли немного породой,
Зато понимаем мы душу природы.

Мы знаем погоду на завтра, однако,
И как на кого Ваша лает собака,
Нам ведомо, лошади как устают,
Но слышим и песни, что птицы поют!

- Откуда тебе, вдруг, природу понять?
Способен приказы ты лишь выполнять!
Что птиц понимаешь – меня не смеши:
Ведь пение птиц – не для грубой души!

Мы с Лаймой идём на полянку покушать,
Чтоб пение птиц, между прочим, послушать!
Способны мы с Лаймой, хочу я сказать,
И птичек заморских как петь, обучать!

Работник о слабости Улдиса знал,
И, чтоб раззадорить его, так сказал:
- В словах Ваших, барин, есть правда своя -
Легко научить Вам петь соловья.

Но нам, мужикам, иногда удаётся
И то, за что барин едва ли возьмётся:
Нам песни свои петь те птицы желают,
Что только на воле, свободно, летают.

Тут Улдис, конечно, смехом залился:
- Ишь ты, вот умелец какой к нам явился!
Известно, что птицы зимой не поют,
Для этого нужен домашний уют!

На спор тебе дам я один золотой,
Вдруг пением птиц мой нарушишь покой!
К тому же, и день выходной ты получишь,
Когда тишину новым звуком озвучишь!

Но если ж тебе звук извлечь не удастся,
Ждут розги тебя, тут готов я поклясться!
Чтоб не было тонкому слуху урона,
Смотри не заставь при мне каркать ворону!

Все певчие птицы на юг улетели,
И за хвастовство отвечать будет тело!
- Согласен идти на любой с Вами спор,
Но должен меж нами здесь быть уговор:   

Коль чудную песню услышать неймётся,
Вам завтра пораньше проснуться придётся!
И Улдис сказал: - Что ж, на это пойду!
Сам думал: - Сечёному быть хвастуну!

Вот солнце лучами едва крыш коснулось,
Как Лайма от чудного свиста проснулась,
И Улдиса сонного стала будить,
О птице заморской ему говорить:

- Скорей просыпайся, пойдём с тобой в сад!
Услышать такое ты сам будешь рад!
Какая из птиц заливается так?
- Вжик-вжик, виу-дзинь, и зиг-виуа-заг!

И Улдис, и Лайма, как были, в пижамах,
Чтоб птицу увидеть, в сад прибежали…
А там мужики вдвоём пилят дрова
И песню поёт им в руках их пила:

- Вжик-вжик, виу-дзинь, и зиг-виуа-заг!
Вжик-вжик, виу-дзинь, и зиг-виуа-заг!
Тут бросил мужик свою шапку на снег –
Над барина видом посмеяться не грех:

Стоит, рот раскрыл – видно, как удивлён,
И песней, естественно, чуть уязвлён:
- Возьми за труды от меня золотой,
И день для тебя будет весь выходной!

На спор нужно впредь мне идти осторожно:
Наткнуться на то, что не знаешь, несложно!
Доволен исходом таким и мужик,
Пила подпевает ему: - Вжик и вжик!

* * *
Сюжет актуален до нынешних дней,
Считать себя если вокруг всех умней!
Тому, кто гордится лишь только собой,
Легко потерять не один золотой!