Владимир Костко

ВЛАДИМИР КОСТКО
(1936 - 2000)

В моём селе большие перемены:
По вечерам из окон – яркий свет,
Над шиферными крышами – антенны.
И тишина. Такой в столицах нет.

Лишь, как и прежде, в горницах опрятных
С поблёкших фото, презирая смерть,
Вошедшему в глаза глядят солдаты,
Которым никогда не постареть…

РЯБИНА

В красный праздник, дав памяти волю,
Из друзей не забыв никого,
Вспомнил он санинструктора Олю,
Что спасла в сорок третьем его.

И пошёл за деревню в ложбинку,
Надоевшим протезом скрипя,
Вырыл с метр высотою рябинку,
Посадил под окном у себя.

И, к порядку имея привычку,
(Зря ль солдатскую кашу едал?),
Между веток повесил табличку,
Слово «Оля» на ней написал.

Кто-то в этом увидел причуду,
Кто-то даже душевный изъян,
Но в тяжёлую жизни минуту
Здесь находит приют ветеран.

Вспоминает о том, как тащила
В медсанбат его Оля сквозь ад,
Как собой от разрыва прикрыла,
Чтоб не умер, чтоб выжил солдат.

И растёт – ей у дома раздолье, –
Пряча в листьях зелёные сны,
Та рябинка по имени Оля,
Незабвенная память войны.

К ПАМЯТНИКУ

Зажата в кулаке граната,
Над головою – автомат…
И грустно думать, что когда-то
Ты был таким, как я, солдат.

Ловил ершей на тихой речке,
И змея в небо запускал,
И на буланом без уздечки
В луга душистые скакал.

И с одноклассницею Таней,
Надвинув кепку на глаза,
Разучивал, смущаясь, танго…
Но вдруг ударила гроза.

И шалости оставив сразу,
Забросив «грозный» самопал,
По долгу сердца, по приказу
Ты гордо в строй солдатский встал.

И шёл сквозь годы, через беды,
Кровь запекалась на губах.
Как воин шёл, как сын Победы –
С оружьем мщения в руках…

Кем стать ты мог, когда бы в мае
Вернулся в добрый отчий дом?
Творцом высоких урожаев?
Поэтом? Слесарем? Врачом?

Иль в голубеющую роздымь
В тот год, Гагарину под стать,
Ты первым вырвался бы к звёздам,
Иль стал глубины покорять…

Но вот стоишь года, из камня
Изваян чуткою рукой.
Стоишь ты предо мной, как память
Годины той пороховой.

И значит, смерти нет на свете,
Когда и в камне ты живёшь,
А есть Россия и бессмертье,
Вот эта синь, вот эта рожь.

Вот эта светлая дорога,
Вся даль в звенящем багреце
И бесконечная тревога
На каменном твоём лице.

* * *

Поют дрозды, и мне светло
Брести меж звонкими березами.
Покуда солнце не взошло,
Любуюсь радужными росами.
У речки трогаю лозу,
Рябину в роще рву червонную,
И душу в белый свет несу,
В красу родной земли
влюбленную.
Стою на золотом ветру,
До глубины души взволнованный.
Вот так я, видно, и умру,
Навек Россией очарованный.