Уход Льва Толстого. Часть пятая

«Мне жаль, что ссоры нарастают,
Что близость тает, счастья нет.
Мгновения любви растают,
Признания угаснет свет.

Так что нам надо сделать, Соня?»
«Не простудись — стоишь босой...»
«Мы старики, но бес нас гонит,
Разлад, боль, крики, холод ссор».

«Сквозняк у нас, закутай горло...»
«Послушай, Соня, фальшь претит...»
Он замолчал, дыханье спёрло:
Напрасно душу бередит.

«Спи, Лёвочка...» — Она сказала,
Закрыла дверь, ушла к себе.
Уходом этим показала:
Он одинок в своей судьбе.

Стыд ложный у людей — гордыня,
Перегородки меж людьми.
Лик одиночества — есть имя!
Не станут старики детьми!

Расстроен был и взбудоражен,
Не смог уснуть, лежал, молчал.
Нет, брака лик обезображен,
От боли тихо замычал.

Вода дождя стекала в жёлоб,
Он чётко слышал тихий звук.
Приснился сон — он крепок, молод,
Гордится мощью сильных рук.

Сквозь сон шаги услышал явно.
Увидел Софьи силуэт.
Она вошла тихонько, плавно.
Подумал: славно, тет-а-тет...

Хотел мгновенно отозваться...
Она достала вдруг сапог...
Дневник в котором — ей признаться?
«Для одного себя!» — Не смог.

Сапог в руках, за двери вышла,
Зажёгся в кабинете свет.
Варяг чужой, ненужный, пришлый...
Нет, выхода иного нет...

Сидел, рукой сжимая горло,
В котором птицей бился пульс:
«Так вот когда тебя припёрло...
Мотай искомое на ус...»

Она опять в бумагах рылась!
Вдруг в кабинете свет погас.
Он быстро лёг, дверь отворилась...
Сапог на место! Высший класс...