1805 год

Сгорает мир наш обреченный,
В огне вся суть заключена.
Огонь нам кровью одаренный,
И на устах одно - война.

За что иду я в поле битвы,
Где умирают братья вскорь,
Где землю покрывают взрывы,
Где красят мясом сей узор?

О как мы шли в наш первый бой,
Смеясь, болтая о великом!
И как в дыму пропал покой,
Теперь сопровождаясь криком.

Когда в Шенграбине, сражаясь,
Стояли Тушин и солдаты,
Дошел ли Жерков, задыхаясь,
Иль были руки его сжаты?

Когда с безумством нападал
Прохор Игнатьич на французов,
Хоть кто-нибудь тогда сбежал,
Оставив бой там весь на трусов?

Не дрогнул Тушин под огнем,
И батареи всё стреляли.
Никто не думал ни о чем,
И бой все дружно продолжали.

Когда бежала в лес пехота,
Явился к ним вопрос тогда?
Нужна война ли для народа,
И для кого та вся резня?

Но нет ответа ото власти,
Как будто что-то отвлекло.
Всё разрывает нас на части,
И мира зрение унесло.

Вернулись горестно мы в штаб,
В душе одно лишь море боли,
Какой же следуюший этап,
Что принесет нам больше крови.

И капитана там ругали,
За то что пушку потерял.
Как будто вовсе и не знали,
Что жизни нам он всем спасал.

Сидим мы здесь, не понимая,
Какую суть несет огонь.
Что преподносит, всё сжигая,
Убьет, хотя бы пальцем тронь.

Что молвили аристократы,
На самом деле не понять.
Какую роль несут солдаты,
Что нам хотят так навязать.

За что такие, как Тимохин,
Как Тушин, жизни отдают?
Почем умрут пуская вздохи?
Зачем в земле они сгниют?

Хотим мы верить, что вернемся.
Впервой так жизнь для нас ценна.
Быть может спим, и мы очнемся?
Но дальше правда вся мрачна.

Сгорает ум наш обреченный,
В огне вся суть заключена.
Весь разум кровью заклейменный,
А на устах одно - война...