Кварки часть 63

Кварки часть 63

Кварк — фундаментальная частица в Стандартной модели, обладающая электрическим зарядом, кратным e/3, и не наблюдаемая в свободном состоянии, но входящая в состав адронов (сильно взаимодействующих частиц, таких как протоны и нейтроны). Кварки являются бесструктурными, точечными частицами; это проверено вплоть до масштаба примерно 10;16 см[3], что примерно в тысячу раз меньше размера протона.

Кварки — гипотетические частицы с дробным электрическим зарядом, из которых, возможно, состоят некоторые элементарные частицы, по крайней мере все адроны (при этом барионы из трех кварков, а мезоны из двух кварков.

В настоящее время известно 6 разных «сортов» (чаще говорят — «ароматов») кварков, свойства которых даны в таблице. Кроме того, для калибровочного описания сильного взаимодействия постулируется, что кварки обладают и дополнительной внутренней характеристикой, называемой «цвет». Каждому кварку соответствует антикварк — античастица с противоположными квантовыми числами.

Мы живем в 21 веке, и нам трудно представить, что где-то, и отнюдь не в немецком концентрационном лагере, проводят эксперименты на человеке без его согласия. Фишлок замечает: "Даже сегодня есть люди, считающие, что заключенных, особенно страдающих лунатизмом, и даже нормальных людей необходимо убедить принести себя в жертву науке". Фишлок приводит пример, когда нуждающихся людей в США берут под опеку в обмен на "свободный доступ к телу". (Такой "доступ" может подразумевать продажу крови или сексуальные контакты с другим человеком, в том числе и с использованием протезов, такие зрелища часто фотографируются и снимаются на пленку.) Подчеркивая, что многие врачи готовы пойти еще дальше, Фишлок рассказывает нам в книге "Морские свинки" (1967) о докторе М. X. Паппуорте: "Он проштудировал горы медицинской литературы и нашел много доказательств того, что в США и Британии некоторыми исследовательскими группами проводятся эксперименты на больных и умирающих, пожилых немощных людях, на преступниках, даже на детях и беременных женщинах".
До чего может дойти образованный и цивилизованный человек в своем стремлении создать новый мир, показывает нам Ване Паккард в книге "Обрабатывающие людей". Один из самых поразительных рассказов - о нью-йоркском психиатре Уилларде Гейлине, добродушном и глубокоуважаемом человеке, который вынашивал идею создания "биомагазина", где были бы представлены "живые мертвецы", подсоединенные к респираторам. Говоря словами Паккарда: "Так как их мозг прекратил функционировать, официально они будут считаться мертвецами, но они "будут теплыми, дышащими, пульсирующими, выделяющими продукты распада телами", их можно поддерживать в таком состоянии многие годы, они будут служить "источником запасных частей" и также экспериментальным материалом.
Паккард напоминает нам, что в отделении искусственных органов кливлендской клиники в работу над созданием искусственных почки, легких, поджелудочной железы и печени были вовлечены не только врачи, но и инженеры-механики, инженеры-электрики, инженерыхимики, биоинженеры, а также биохимики и химики полимеров. Неподалеку от кливлендской клиники расположены Нейрохиругическая исследовательская лаборатория и Кливлендский столичный госпиталь общего профиля, сотрудники которых в 1967 году проявляли большой интерес к возможности пересадки целой головы от человека к человеку. Пересадка мозга невероятно сложна, а "при простой пересадке головы необходимо всего лишь разъединить несколько сочленений, а затем восстановить их на шее реципиента".
Роберт Уайт, бывший тогда профессором нейрохирургии медицинской школы Кейс-Уестерн и главой исследовательской группы по трансплантации живого мозга Кливлендского столичного госпиталя общего профиля, сказал Паккарду, что он предпочитает термин "цефалотрансплантация", ибо словосочетание "трансплантация головы" повергает в ужас обывателей. В этом госпитале в холодильниках хранятся изолированные мозги животных, а другие, которым повезло меньше, подсоединены к кровеносным машинам или к живым особям того же вида. Какие процессы происходят в этом изолированной мозге, остается только предполагать.
В 1908 году американский сосудистый хирург Чарлз Гатри пересадил дополнительную голову собаке; двухголовое животное прожило несколько дней; в 1968 году группа российских хирургов под руководством профессора Анатолия Каневского неоднократно повторила этот эксперимент и впоследствии с гордостью объявила, что их двухголовая собака ест, спит и функционирует нормально, как если бы ничего не случилось.
Хотя трансплантированные головы жили в течение короткого времени, мозговые импульсы и химические процессы в них были в норме, как сказал Паккард, все шло "в некоторой степени даже лучше, чем до "изоляции", хотя, возможно, они скучали и чувствовали себя одиноко, живя старыми воспоминаниями".
В отношении экспериментов по пересадке головы обезьяне, проводившихся в кливлендской клинике, Уайт заявил, что мозг работает нормально, что касается функций глаз, ушей, носа, языка и мускулов лица. Если обезьяна была агрессивной по натуре до операции, она оставалась таковой и после, и наоборот. Кроме того, все пересаженные головы выказывали признаки тревоги в случаях, которые способствовали этому. Другими словами, трансплантированные головы издавали звуки, пережевывали пищу, следили за человеком взглядом. Хотя оперированные обезьяны прожили всего неделю, все функции у них были в норме.
В то время, когда предпринимались подобные исследования - начале середине 70-х годов, - было известно, что тело реципиента не будет контактировать с мозгом, пока "ученым не удастся регенерировать спинной мозг". Уайт был убежден, что, если удастся нарастить спинной мозг, можно будет "трансплантировать головы людям с получением абсолютно нормальной личности".
В июне 1976 года советский ученый Левой Матинян объявил на четвертой конференции по регенерации центральной нервной системы, что ему удалось нарастить спинной мозг крысы.
Если этого недостаточно, обратимся к более страшным примерам из книги Паккарда. В одном медицинском эксперименте "были отрезаны головы восьми живых новорожденных, затем туда были введены радиоактивные частицы для изучения процессов мозгового метаболизма". В бруклинской больнице для пожилых хронических больных "живые раковые клетки были вживлены ослабленным пациентам, не страдавшим раковыми заболеваниями" для того, чтобы проверить, может ли рак передаваться таким образом. А в институте для психически больных детей некоторые пациенты были специально заражены вирусом гепатита.
В заключение Паккард говорит: "В недавнем номере "Модерн медисин" сообщается, что большинство врачей благосклонно относятся к экспериментам на людях, даже на заключенных, детях и душевнобольных и других зависимых субъектах, на протяжении всего периода действия специального надзора". Поскольку члены комитетов специального надзора - это в основном научные медицинские сотрудники, Паккард придерживается мнения, что обуздать таких деятелей будет очень трудно.
Если такие ужасные эксперименты проводились в обычных госпиталях и клиниках с давних пор, кто возьмется утверждать, что за охраняемыми заборами и закрытыми дверьми секретных военных и научных лабораторий не происходит нечто еще более дикое?
Девид Фишлок замечает: "Люди, привыкшие решать сложные проблемы в области космических технологий и производства оружия, могут самоуверенно обратиться к проблемам медицинской инженерии".
Так и случилось. Роботов с дистанционным управлением называли фантомами, и по крайней мере два десятилетия прошло с тех пор, как Центр космических полетов НАСА в сотрудничестве с Иллинойским институтом технических исследований в Чикаго изготовили передовой фантом, похожий на человека формами и размером, а также способом использования тридцати пяти суставов, тридцать три из которых были оснащены датчиками напряжения и вращающего момента. Этот робот мог делать все, но только не ходить. К середине 60-х годов эти примитивные роботы, или фантомы, были преобразованы в "манипуляторы хозяин - раб", или кибернетические антропоморфные механические системы (CAMS), призванные соединить "сенсорные способности человека и мощность и гибкость машины". CAMS использовались в основном для работы в средах, враждебных человеку, - в море, открытом космосе, при работе с радиоактивными и другими вредными веществами, - управлялись они дистанционно и подражали движениям руки "хозяина" с такой искусностью, что, похоже, им ничего не стоило вращать хулахуп одним паль-' цем. Эта машина-человек была настолько эффективной, что "хозяину" не приходилось совсем думать о ней: он полностью сосредоточивался на работе.
Первые CAMS управлялись гидравлическими механизмами, которые имели свои ограничения. Но достижения прогресса вскоре позволили подсоединять нервную систему оператора к управляемым манипуляторам, даже более гибким, чем человеческие руки. Лаборатория оружия ВВС США была заинтересована в создании дистанционно управляемых машин, так как они могли работать в условиях радиационного загрязнения или ядерной атаки. Вскоре лабораторией был разработан "одиннадцатитонный монстр с двумя манипуляторами, шестью степенями свободы и пределом досягаемости 6 метров". Боясь оказаться далеко позади, британская исследовательская лаборатория по атомной энергии, расположенная в Харуэлле, создала машину-наблюдателя, управляемую на расстоянии, которая ползала, подобно человеку, когда надо было преодолеть расстояние, и принимала вертикальное положение, чтобы активизировать "глаза" и "руки".
На космической конференции в Бостоне в 1966 году инженер Уильям Бредли, работавший над беспроводным манипулятором для Института оборонного анализа департамента обороны, выразил мысль, что в конце концов будет создан аппарат, способный повторять все манипуляции человека, находящегося на расстоянии тысяч километров. Эта концепция привела к созданию корпорацией "Филко" для ВВС системы наведения оружия, где шлем пилота связан с сервосистемой, что позволяло ему целиться и стрелять автоматически простым вращением головы, при этом камера, вмонтированная в шлем, показывает мишень.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников.