Громкое дело

Глава 2               

Хаим лежал на полу. Абигайль не выдержала, встала, и надавала ему пощечин. Хаим мычал и не открывал глаза.                – Ах, ты скотина такая, испортил мне жизнь и теперь портит нашим детям. Я не хотела выходить за него замуж, мне было семнадцать лет. Он запугал всю мою семью.  Родители, испугавшись, что пострадают младшие братья и сестры, а тем более, мы перебивались с хлеба на воду, а он обещал им за меня большие деньги. Вот так я и вышла за него замуж. Он меня увёз сюда, а родителей не пускал на порог. Нашему старшему сыну, двадцать два года, он уже два года в тюрьме, и всё из – за отца. Хаим не дал ему учиться дальше и втянул его в свой криминал. А теперь, он с группировкой  Шлёми Абитбуля, делят территория, и тот сделал первый шаг, украл Лилах.  Я ему никогда не прощу ребёнка.                А развестись Вы не пробовали?                - Да Вы о чём говорите, получить гет*, если один из разводящихся не хочет, в Израиле практически невозможно. Многократный отказ от развода, карается тюремным заключением. В Израиле был случай, когда жена, подала на развод. И муж, много лет отказывался. Его посадили в тюрьму, он был упрям, как осёл, и каждый раз отказывался снова и снова. Пока не умер. Только в возрасте, около шестидесяти лет, его жена смогла выйти второй раз замуж.                     В этот момент Илай позвонил Виктории.                - Почему вы там так долго?                – Илай, иди сюда, здесь неоднозначная ситуация. Сейчас госпожа Абигайль, даст распоряжение пропустить тебя.                Илая пропустили. Когда он зашел, Хаим как раз пришёл в себя. Илай, аккуратно, носовым платком, поднял пистолет и спрятал в карман. Потом затащил Хаима на кресло и брызнул в лицо водой. Хаим открыл глаза и заорал:                - Что этот долбанный полицейский делает в моём доме. Ты …его пустила?                Илай стал напротив Хаима.                - Если ты сейчас не заткнёшься, я тебя посажу за незаконное хранение оружия. На кону жизнь твоего ребёнка. Рассказывай.                -  Мы, со Шлёмо Абитбулем, договорились заново разделить сферы влияния. Но не сошлись во мнениях. Он мне пригрозил, что я ещё пожалею. Вот и украл Лилах.                - А почему ты не приставил охрану к жене и дочке?                – Я не хотел рассказывать жене.                -Ах ты…! – Абигаль замахнулась на мужа.- Ты своими сволочными амбициями, лишил нас сына.  Вырастил себе замену. Нового главаря растил, хотел поставить его во главе  группы. Чем всё кончилось?  Лиор выйдет сорокалетним мужчиной.  А теперь ещё наше солнышко Лилах пропала.                Женщина расплакалась. Виктория налила ей стакан воды. Илай вступил в разговор.                – Как это произошло?                – Лилах, на пляже, пошла набрать в ведёрко воды а я полезла в сумку за телефоном, хотела посмотреть который час, было двенадцать часов. Когда я подняла глаза, то не увидела ребёнка. Сначала я испугалась, что она утонула, бросилась к спасателям, они мне сказали, что видели мужчину, который  на руках уносил спящую девочку в красном купальнике. У Лилах был красный купальник.                Илай вынул из кармана бумажку с фотороботом Шлёмо Абитбуля.                - Вы видели на пляже этого мужчину?                Абигайль кивнула:                - Да, он загорал около нас.                Илай посмотрел на часы.                - Сейчас пять часов, если они до сих пор не звонили, наверно следят за домом и знают, что хозяина не было дома. И тут, раздался звонок телефона.  Хаим схватил трубку. Илай, жестами показал ему, что надо включить громкую связь. В трубке раздался хриплый голос:                - Хаим, что у тебя в доме делает эта собака полицейский?                Хаим, постарался придать своему голосу удивление:                - А что, он полицейский? Я его вижу впервые, его жена с ребёнком заблудились, и у них сломалась машина, она позвонила мужу, и он за ними приехал.                – Хорошо, ты помнишь то место, где мы в молодости собирались, купались и делали барбекю? Я тебя жду завтра там, в одиннадцать часов утра. Приезжай один. Я то же буду один.                Хаим только хотел спросить про ребёнка, как трубку повесили.                – И так – сказал Илай, -Подведём итог. Завтра у тебя встреча со Шлёми. Зайти к тебе в дом мы не сможем потому, что они будут следить. Скажи мне, где встреча и мы организуем засаду, будем вас прослушивать. Предпринимать мы ничего не будем, нам сначала надо узнать их условия. А теперь дамы, - он обратился к Виктории и Софии.  - Мы отправляемся домой на моей машине, так как ваша мащина, вроде сломана.  Попрощавшись, они ушли. По дороге домой, Илай заметил слежку, но ничего не сказал Виктории. Дома, Софья шепнула маме на ухо:                - Мама, за нами следили плохие дяди. Я это чувствовала, папа знает, но не хочет тебя пугать.                Виктория схватила Софию на руки, закружила по комнате:                - Ты моя радость и солнышко.                София крепко обняла маму и поцеловала. Ночью пришла прабабушка.                – Виктория, вас ждут тяжелые дни, но всё кончиться хорошо. Во всём слушай Софию, она более сильный экстрасенс, чем ты.                Бабушка исчезла

*Гет- развод на иврите. Женщина, не получившая «гет», обычно именуется агуна — «безмужняя жена», примерно то же, что по-русски звучит как «соломенная вдова», то есть замужняя, но живущая без мужа. Положение её детей, рождённых после развода, пусть даже и в новом браке, но без получения вполне законного «гета» первого мужа, с точки зрения религиозного права очень нехорошее. Таких детей называют «мамзерами», их положение в общине (в отличие даже от незаконнорождённых детей, на которых еврейская традиция не ставит клейма) унизительно. Мамзер не может вступить в брак с евреем, равно как и стать, членом общины. Это единственный для еврейского права случай наказания невинных за грех других людей. Проблема мамзеров более серьёзна, чем, кажется на первый взгляд. Так, например, из-за расхождения в практике разных течений иудаизма человек, полноправный в одной традиции, может оказаться мамзером с другой точки зрения[1]. Хотя большинство израильтян хоть раз, да усомнились в прелестях семейной жизни, но дальше грустных мыслей дело у них не идет. Развод в Израиле (впрочем, как и в любой западной стране) – процедура, о которой мало кто может вспоминать без содрогания. От мужчины могут потребовать, чтобы он не только содержал детей, но и обеспечил жене тот уровень жизни, к которому она привыкла. Зато женщине (если речь идет о еврейской супружеской паре) грозит долгая игра в кошки-мышки с мужем, который может годами не давать письмо о разводе («гет»). Мужчины, разоренные разводами, даже создали общественную организацию, которая борется за их права. На мужей - «отказников» давят раввины и государство, которое периодически отправляет наиболее упорных за решетку. С учетом таких «блестящих» перспектив, не каждый решится избавиться от семейных уз.