Улица

По этой улице я хаживал не раз,
Я жил на ней всерьёз – не понарошку.
Иду по этой улице сейчас,
Кивая каждому открытому окошку.

По этой улице я боль свою носил,
Любовью безответной изнывая.
Меня здесь били, я кого-то бил,
Прощеньем свой характер закаляя.

Здесь было всё: восторги, шкоды, грязь,
Разборки, обещания, измены…
Была какая-то здесь уличная власть,
Свои хозяева, рабы и бизнесмены.

Всё упорядочено было на века.
Колёса жизни колеи своей держались.
И непохожие слова «привет», «пока»
Почти ничем собой не отличались.

На этой улице я не был много лет.
Деревья выросли, заборы покосились.
Чего-то здесь родного больше нет,
Её любимые одежды прохудились.

И воздух детства кто-то поменял
На край бревна присевшую одышку –
На этой улице, где вихрем я гонял
Мячи, котов и пришлого мальчишку;

Где кур чужих учили мы летать,
И где учили нас отваге злые гуси…
На этой улице, где мне уж трудно встать,
Чтоб не подумать об артрозе и о пузе.

На этой улице давно запущен слух,
Что скоро ей проспектом стать широким,
Что стариков оставшихся отсюда и старух –
Всех переселят по «скворечникам» высоким.

Все ждут, – чего на свете хуже нет,
Лишь изредка, с оглядкой власть ругая.
А я… а я уже купил билет
Туда, где улица до ужаса другая.

А я терплю зубную боль души.
Дом восемьдесят первый, он – последний.
Но кто-то с неба шепчет: «Не спеши,
Всё это домыслы и уличные сплетни.

Ты этой улицы из сердца не сотрёшь –
Себе лишь только горя напророчишь.
Она жива, пока по ней идёшь,
Пока назвать её проспектом не захочешь».