Летом

Я люблю цветение картошек,
Замершие в мареве кусты,
Дремлющих на тёплых досках кошек,
Кто приходит в сны их?
Да коты.

Крик люблю Натальи Пантелевны:
«Зойка! Зойка!»
А коза молчок.
Разговор с Петром люблю душевный.
Петя – он беззлобный тюфячок.

Где он? Подлечиться он поехал.
Знаю это – сам кишку глотал.
Мы живём степенно тут, без спеха,
Пенсия – вот весь наш капитал.

Из Москвы её сюда привозят, -
На бронемашинах спецотряд.
Там в Москве такие совнархозы!
Там такие банки, говорят!

У Петра в больнице – тапки, койка…
Знаю – в тех краях бывал и я.
Глотку рвёт Наталья: «Зойка! Зойка!»
А потом добавила: «Свинья!»

Луг за ручейком ещё не скошен,
Вот и там полно борщевика.
Я гляжу на белый цвет картошек,
Радуюсь – живой ещё пока.

Подошла Наталья Пантелевна:
«Зойку видел?»
«Не, Наташа, не».
«На дежурство вышел, старый евнух», -
Бросила недружественно мне.

Ладно, это виновата Зойка, -
Женщину расстроила, свинья.
В травке прошмыгнула землеройка,
На берёзке – птичек воркотня.

Ручейка зелёная полоска,
Лавочки горячая доска,
На стволе берёзовом извёстка.
Хорошо.
Я радуюсь пока.